Волков-блюз. Эльдар Сафин

что гормоны у нее в норму приходят, она живет, но радости это не доставляет. А потом само сложилось. И я понял, как что делать, и она начала чувствовать, когда надо, а когда нет. В еде нашли блюда, которые обоим нравятся. Завтракаем и обедаем каждый своим, а ужин – общий… Женились, ее на работу взяли в крупную компанию, мне практику дали. Потом дочь родилась; сейчас, если сын будет, стану завотделением, главврач прям вот твердо пообещала. Дом от государства, дотации – я никогда не чувствовал себя таким защищенным.

      Я ощущал, что ему хочется выговориться и при этом общаться ему не с кем. Не было у него ни дядьев, ни двоюродных братьев. Круг высшего общества его не принял, что вполне логично, и моим собратьям по классу он был неинтересен. А все, с кем он рос, остались далеко позади, среди аутсайдеров.

      – Когда она проснется? – кивнул я на Айранэ.

      – Когда разбудим, – ответил Гоша спокойно. – Может, завтра, а может, через пару дней. Организм еще пока чистится, процедура эта неприятная и болезненная, зачем девушку зазря мучить… А вы как женились?

      – Как обычно, – ответил я. – Мать выбрала перспективных девочек в нашей школе и провела переговоры с их родителями. В итоге осталась одна – она устраивала мою мать, а я устраивал ее родителей. С сексом проблем не было, дядья мне все рассказали, как что делать, чего ни в коем случае не делать. Радости поначалу тоже особой не было, как-то пресно, что ли… Обязаловка. Потом научились получать немножко радости. Я – точно, она вроде бы тоже. Однажды ко мне приходила тетушка, сказала, чтобы я во время секса одну вещь не делал, а другую – наоборот, делал обязательно. Как-то так…

      Гоша Володиевич тяжело вздохнул. Я чувствовал, что у него есть еще вопросы, но он стесняется их задавать. И тогда я спросил:

      – А во время Блеска у вас было?

      Гоша кивнул:

      – У нее ведь синдром Раута-Трапса, Блеск в любой момент может начаться. Регулярный секс снял проблему отчасти, но не полностью. Несколько раз было. Ужас! Я вообще себя не контролирую, тело само решает, один раз она мне губу порвала, в другой – я ей ребро сломал.

      – А удовольствие? Ну, от секса?

      – Какое там! – махнул рукой Гоша Володиевич. – Никакого удовольствия, только боль, вина, сочувствие… Каждый раз очень тяжело переживали, особенно она, приходилось убеждать, что все нормально, не брошу, переживем.

      Мы попрощались, затем я посмотрел на Айранэ, прижал ладонь к стеклу, убрал и некоторое время смотрел на свой отпечаток. Заболела голова – видимо, это было «раннее похмелье», о котором меня когда-то предупреждал дядя Лёня: когда выпьешь, но не допьешь, а потом такой вот «недопитый» еще несколько часов бодрствуешь.

      Я вышел из больницы в смешанных чувствах. Для Гоши Володиевича секс с женой под Блеском был ужасен, возможно, потому, что он терял контроль над собой. Я – если быть совсем честным – никогда себя не контролировал. Более того, меня все время контролировали снаружи, вся моя жизнь была бегом от стенки до стенки в замкнутом пространстве.

      А во время