Избранное. Тройственный образ совершенства. Михаил Гершензон

экстракт духа – неизменную, всеобщую логическую энергию. Дух, так обнаженный, уже беспрепятственно входит в недра естества, потому что первичные движения духа и материи определяются одной и тою же закономерностью. Этот голый механизм духа, эта чистая логическая энергия и действует в машине; от того машина автоматически разлагает природное тело: пред лицом обнаженного духа тварь не смеет предъявлять ни своих личных, ни семейных, ни родовых прав, но и сама покорно обнажает скрытую в ней мировую энергию. Машина стоит между человеком и обрабатываемой им вещью как мощный аппарат отвлечения, переводящий обезличенность человека в обезличенность вещи. Эту чистую логическую силу можно регулировать в ее действии математически точно, ее можно скоплять в одном месте или, наоборот, делить на мельчайшие доли; оттого машина способна вытягивать проволоку неизменной тонины, распиливать дерево на листы тоньше паутины, поднимать тысячепудовые тяжести. Своей безусловной отвлеченностью она раз и навсегда ограждена от вторжений какой бы то ни было личной воли: в рабочем она использует только его родовые свойства, из природного тела извлекает его субстанцию, в своем продукте осуществляет сверхличную идею. Рабочий, природное тело и потребитель стоят пред нею равно униженно как безыменные и безразличные экземпляры своих родов. Сама плод отвлечения, она тремя каналами вливает назад в мир отвлеченность, обезличивая рабочего – трудом, природу – обработкою, потребителя – своим изделием. Логическая эссенция человеческого духа есть яд сильнейший в мире, убивающий безошибочно и мгновенно.

      48. – С тех пор как машина воцарилась в промышленности, число вещей стало возрастать с неимоверной быстротой. Мир обезумел, его обуяло бешенство производства. Что ни день, на каждую душу населения приходится все большее количество истребляемых созданий природы и все большее количество человеческой энергии, расходуемой на изготовление вещей. Ежеминутно, ежесекундно на всем пространстве земли миллионы тюков, ящиков и бочек поднимаются на визжащих блоках, тяжело нагруженные поезда днем и ночью грохочут во всех направлениях, пароходы с набитым брюхом бороздят моря, кишмя кишит рабочий люд на пристанях, в рудниках под землею, на складах и заводах, чтобы вырвать у природы мириады тонн живого вещества и переработать его в вещи. Бесчисленные виды созданий, раньше таившиеся под неразгаданными формами, теперь ввергнуты в производство, с тех пор как наука, всюду шныряющий соглядатай, разоблачила их потребительскую или рабочую годность. Подобно тому как если бы кто вздумал получить приплод от дворняжки и волка, чтобы в новом поколении удесятерить злобу домашнего пса, так человек научился сочетать рабочие силы разнородных стихий в чудовищные машины и реактивы, способные молоть железо, расплющивать сталь, разлагать крепчайшие составы. Он обратил в орудия тепло и холод, свет и тьму, падение вод и воздушные волны, он поставил бы на работу все существующее, даже улыбку ребенка и вздох сокрушенного