Русский адат. Сергей Самаров

А мы стараемся для них… «Показуху» устраиваем… Жесткую… Зачем?

      – Это лейтенант, думаю, от скуки… – решил Пашкованцев, принципиально не очень одобряя нажим на рукопашку, который сейчас в частях спецназа стал уже обычным проявлением. – Вот вы оба… Много раз за службу рукопашку применяли?

      – Один раз… – сознался Коля Собакин. – Еще в срочную службу… В увольнении… С гражданскими поцапался… В бою – ни разу…

      – Я сам за всю свою службу дважды… – сознался старший лейтенант. – И можно сказать, по собственному желанию, потому что оружие откладывать меня никто не заставлял… Но рукопашка характер воспитывает… Это тоже хорошо…

      Характера парням из его взвода и без того было не занимать. Характер воспитывается не только в контактных занятиях по рукопашке, когда приучаешься терпеть и превозмогать боль, но лучше и сильнее в изматывающих марш-бросках, когда приучаешься превозмогать себя… Просто бывший командир взвода не хотел подрывать авторитет командира настоящего и потому смягчил свое неодобрение.

      Поговорили о взводных пустяках. Сержанты что-то мялись, видел Пашкованцев, хотели что-то спросить, но не решались. Наконец уходить собрались.

      – Вы, говорят, товарищ старший лейтенант, после госпиталя к нам не вернетесь? – спросил-таки напоследок Лопухин.

      – После госпиталя я получаю отпуск по ранению. Это долго получается… А потом… А потом меня обещают отправить командовать ротой в другой батальон… Может быть, даже в другую бригаду… Мне еще не сказали конкретно… Сказали только, что есть на меня такие виды… А вы против моего повышения?

      Он улыбнулся, показывая этим, что расставание так и так неизбежно, и надо и солдатам, и сержантам привыкать к новому командиру взвода. Тем более парень он, кажется, совсем неплохой, и сержанты против него ничего не имеют.

      – Но попрощаться-то перед отъездом к нам зайдете?

      – Обязательно… – это Пашкованцев мог пообещать твердо, потому что сам чувствовал в этом необходимость…

* * *

      К концу первой недели старший лейтенант Пашкованцев пришел на перевязку уже без костыля, чем очень рассердил лечащего врача и удивил медсестру.

      – Ты что, сухожилие растянуть хочешь? – сердито сказал врач. – Простое дело – шов разойдется, и все… И все лечение наше насмарку, а ты хромой… Или снова ногу резать придется и заново сшивать сухожилие… И никакой гарантии, что оно теперь срастется…

      Он осматривал ногу долго и тщательно, давил везде, где, по его мнению, должна быть боль. Боль была, но когда хирург спрашивал:

      – Больно?

      Пашкованцев отвечал миролюбиво:

      – Чуть-чуть…

      Хотя в действительности боль была по-прежнему сильной, но успела уже превратиться в привычную. Когда боль становится привычной, от нее так не страдаешь. Но госпиталь уже утомил старшего лейтенанта основательно. Настолько основательно, что он готов был и боль терпеть, только бы побыстрее отсюда выписаться. Тем более что с лекарствами в госпитале большая