Кадавры. Алексей Поляринов

новых. Это сейчас знаю, что вранье, но тогда меня это просто до седых волос. Думала, такими темпами они скоро повсюду будут, их будет больше, чем нас, понимаете? Я на улицу боялась выйти, из окна выглянуть – была уверена, что они как грибы растут и уже все захватили. А потом еще в сети повесили архив с их фотографиями и что началось! Слухи пошли, что это террористы распылили в небе какой-то газ, который превращает детей в стоячие трупы, и он якобы только на детей рассчитан. Люди постили фотки облаков, якобы по облакам можно определить, есть в воздухе смертельный газ или нет. Я лично видела мать и ребенка, идущих по улице, оба в противогазах. Сюр. Многие детям запрещали из домов выходить, боялись.

      Д: А потом?

      К: Время. Их просто стали меньше показывать. Через месяц они как будто совсем пропали с новостей. Меня попустило, стало ясно, что их не так много и что они не двигаются, не разносят заразу, не растут. Когда паника схлынула, мне полегче стало, и я заметила, что мир как будто возвращается к привычному ритму. Мне кажется, это и есть конец света.

      [пауза]

      Д: Не могли бы вы пояснить эту мысль?

      К: Ну, я просто подумала. Мы привыкли мыслить конец света как мгновение, как вспышку. Но я подумала: что, если конец света – он вот такой. Не точка, а процесс. Помните, в девяносто девятом все ждали, что вот сейчас календарь перещелкнется на нули, и все обвалится. Столько фильмов было про Армагеддон. Но вот наступил двухтысячный и – ничего. Кто же знал тогда, что конец света еще как наступил, просто наступил он не в мире, а на территории отдельно взятой страны. И он продолжается до сих пор, происходит прямо у нас на глазах, расползается по соседним странам, а мы смотрим в другую сторону, делаем вид, что в целом все не так уж страшно, могло быть и хуже, просто потому что не знаем, что делать и как реагировать.

      [Свидетельство 44]

      Л: Когда он только появился, мы в ужасе были, конечно. Моему сынке тогда было лет восемь, он спать не мог, боялся, если уснет, кадавр придет и залезет к нему в комнату. Мы его как только ни уговаривали – все без толку. Просто беда. Аж съезжать хотели, а потом я придумал кое-что. Позвонил приятелю, он у меня этим занимается, как его. Ну, это, короче, в заказнике работает, следит за популяцией лис. Есть такая профессия. И у него камеры особые, они типа с датчиками движения. Ты их на дерево вешаешь, и когда в кадре движение, они включаются и делают снимок. Типа вот лиса проходит мимо – и камера щелк, улыбочку! И я, короче, придумал, как это можно использовать. Показал сынке, говорю, смотри, сейчас докажу тебе, что жмур не двигается и бояться нечего. Вот камера, я ее к столбу прикрепил, на кадавра направил и включил оповещения. И, говорю ему, сынка, можешь, говорю, спать спокойно. Если он, не дай бог, сдвинется с места, нас камера сразу об этом и оповестит. Сигнализация! Классная же идея, правда? Это даже сработало. Сынка действительно перестал бояться и смог уснуть. А потом через неделю где-то мне пришло первое оповещение. Камера включилась! Я открываю, смотрю запись, а на ней ничего-никого. Стоит кадавр, все как обычно. Я думал, баг