Тэсса на краю земли. Тата Алатова

дом, узкий и тесный, за прошедшие годы совсем облупился.

      Прежде, когда Фрэнк был еще маленьким, у них был уютный особняк с лужайкой и видом на реку Эйвон. Все закончилось в тот день, когда он взглянул в смеющееся лицо отца, а тот возьми да и выложи, что у него давно роман с соседкой и что он уже почти решил уйти от мамы, да только она очень не вовремя залетела.

      И они с мамой переехали в эту лачугу, а потом родился Алан, и денег совсем не стало.

      Фрэнку было пять, и тогда он еще не понимал, почему мама все время злится на него, почему отворачивается и велит ему смотреть в пол. Зато он запомнил первую оплеуху – в тот раз, когда не послушался и упорно поднимал лицо, ища материнского взгляда.

      С тех пор таких оплеух от разных людей было много, но он так и не научился прятать глаза. Только Алан всегда смотрел на него открыто и прямо, но Алана больше не было. Разбился на дороге.

      Встреча с матерью вышла отвратительной. Она постарела и выглядела усталой, несчастной и испуганной. Смотрела в стену или разглядывала свои ноги. Ни о чем не спрашивала и ничего не рассказывала. Только дала адрес кладбища, где похоронила Алана. И Фрэнк понял, что никогда больше к ней не вернется.

      Он вывел из гаража проржавевший пикап и отправился прямиком в Нью-Ньюлин.

      У Фрэнка не было какого-то особенного плана, и он понятия не имел, что это за место.

      Просто ехал и ехал, пока не приехал к морю.

      В Нью-Ньюлине было мало домов, но все они казались крепкими и основательными. Как будто сюда переезжали насовсем, до самой старости, а не просто провести какое-то время.

      Буйная зелень и гранитные скалы.

      Цветы на клумбах и пыльная неасфальтированная дорога.

      Здесь вольготно разгуливал ветер и оглушительно стрекотали птицы.

      Не было круглосуточного гула города, шума машин, человеческой разноголосицы.

      И здесь была Тэсса Тарлтон.

      Фрэнк не сразу, но достаточно быстро это увидел: от нее исходила ненавязчивая мощная сила, фоновая, ровная, неиссякаемая.

      Невысокая, тощая, самая обыкновенная, она ловко притворялась просто человеком, но, разумеется, давно не была им.

      Великий инквизитор Тэсса Тарлтон.

      Единственная за всю историю ордена, кто смог проработать более пяти лет – втрое дольше. За это время мрак должен был полностью поглотить ее, и он поглотил – безумие, накрывшее Лондон, – но Тэсса выглядела нормальной. Валяла дурака, величала себя мэром и шерифом и позволяла непуганым местным спорить с ней и писать про себя какие-то гадости в газетах. Возилась с курицами и зомби, сажала цветы на кладбище и разгуливала по деревне в пижаме.

      Фрэнку так хотелось прикоснуться к ее силе, что он затеял совершенно дурацкую драку, прекрасно понимая, каким будет исход.

      Он и забыл тот азарт, который получаешь от боя, если на кону не стоит твоя жизнь. Когда не надо сражаться отчаянно, как в последний раз, а можно просто получать удовольствие.

      Это было похоже на те времена, когда Фрэнк только входил в бои