Кобра клана Шенгай. Мастер. Марина Комарова

занимались обыденными делами. Директор Тэцуя проводил совещание, часть учениц убирала территорию у корпусов, высаживали новые растения в саду. И тут… – Изаму резко замолчал, я не торопила. Но он сумел взять себя в руки и продолжил: – Это было похоже на чёрное цунами, Аска. Их было очень много. Цуми хлынули со всех сторон, словно очень давно этого ждали, и тут, наконец-то, прорвались. Во все школы по линии соприкосновения с лесом.

      Я нахмурилась, анализируя услышанное. Ждали…

      – Как вы сумели выжить? – задала один из самых волнующих вопросов.

      – Лазарет хорошо защищён, – ответил Изаму. – Поэтому его огибали – впереди было куда больше легкой добычи.

      Я вздрогнула. Девочки в саду. У корпусов. Учителя в лесу, оказавшиеся на дневной медитации.

      Мы связали собранные стебли веревками. Это было разумнее, чем тянуть их в руках, рискуя рассыпать снова.

      – Знаешь… – тихо произнес Изаму, глядя перед собой на землю. – Я слышал, что Граница прорывается тогда, когда грехи в империи становятся просто невообразимого размера. Настолько большого, что люди этого не осознают. И тогда боги посылают им предупреждение. А, если не действует и оно, то стирают всех с лица земли, и наступает новая эпоха.

      – То есть, по-вашему, эпоха Гэдо подходит к концу? – уточнила я, поднимая вязанку растений.

      – По крайней мере так пишут в хрониках, – пожал он плечами. – Цуми – воплощение греха. Чем больше зла, тем сильнее и разнообразнее цуми, тем с каждым разом их все труднее убить.

      – А вы умеете с оптимизмом смотреть в будущее, – проворчала я. – Солнце заходит, давайте двигаться к школе. Если тут кто-то вылезет из руин, приятного мало.

      Изаму не возражал, подхватил свои травы и последовал за мной. Я кусала губу, понимая, что боюсь услышать ответ, но упустить такую возможность для расспросов нельзя, поэтому все же осторожно уточнила:

      – Видели ли вы среди уцелевших Чоу, внучку оммёдзи, и Мисаки, мою… одногруппницу.

      Изаму задумался. Кажется, я серьёзно озадачила его вопросом. Хотя, скорее всего, ему было просто не до этого. Если он и запомнил кого, то только тех, кто попадал к нему в наспех сооруженный лазарет на новом месте, то есть, в школе Токугава.

      – Вот вроде бы мельком видел эту мелкую… как бабочка-лиственница. Не могу утверждать с уверенностью, но, надеюсь, с ней всё в порядке. А Мисаки… – Изаму покачал головой.

      – Не видели или… видели? – затаив дыхание, уточнила я.

      – Не видел.

      Не тот ответ, который хотелось бы услышать. Но в любом случае, это не однозначное: «Она мертва». Значит, не стоит терять надежды.

      Мы приблизились к воротам школы, сейчас это было жалкое подобие того, какими они были. Можно лишь по памяти проходить здесь, считая, что это выход. В своё время именно через них я въехала на коне Санта и… здесь же сбивал мою рёку Эйтаро, которая полетела совсем не туда.

      – Видит Трёхрукий, нам будет нелегко, – пробормотал он под нос.

      Трёхрукий… ах да, Изаму из клана Юичи. Там почитают именно его.

      «Единственное