Девчата. Полное собрание сочинений. Борис Бедный

железный гром заглушил голос Анфисы. Стекла в окнах забились в испуганной дрожи.

      По улице мимо общежития тяжело прогрохотал трактор – спокойный, работящий, уверенный в своем праве глушить жалкую исповедь Анфисы.

      Анфиса встала, вытерла кулаком слезы, потуже затянула платок на голове.

      – Нагнала я на тебя тоску… А в общем, все идет правильно: за ошибки свои надо платить сполна. На этом мир держится.

      Она взяла чемодан, пошла к двери. На пороге остановилась:

      – А Илья тебя любит, верь. Меня он никогда так не любил. Если дорог он тебе, не мучь ты его понапрасну… Ну, бывай, Тоська. Желаю тебе…

      Анфиса чемоданом распахнула дверь и вышла. Тося отбросила флакон, запрыгала на одной ноге, натягивая резиновые сапожки, и выбежала вслед за ней.

      Непогожий мартовский вечер встретил Тосю на крыльце. Анфиса на миг мелькнула в свете дальнего фонаря и пропала во тьме. Тося обогнала прогуливающихся возле недостроенного дома Ксан Ксаныча с Надей и помчалась к конторе.

      Она вихрем ворвалась в тихую ночную контору, миновала слепое окошко кассы, взлетела по ступенькам на второй этаж, подергала дверную ручку запертого кабинета Дементьева, прогрохотала вниз по ступенькам, упала, чертыхнулась и рванула на себя дверь коммутатора. Девица с серьгами, позевывая, дежурила у телефона.

      – Вадим Петрович где?

      – Дома, наверно… А что, крушение?

      – Хуже! Анфиса… – начала было объяснять Тося, нетерпеливо махнула рукой и выскочила из коммутатора.

      Она подбежала к дому Дементьева, забарабанила в окно, не жалея стекол.

      – Кто там? – спросил Дементьев, высовываясь в форточку.

      – Скорей! Чего вы спите? Анфиса…

      Хлопнула дверь – Дементьев вырос на крыльце, на ходу напяливая пальто.

      – Анфиса убежала!

      – Как убежала? – опешил Дементьев.

      – Ну, чего вы стоите? Догоняйте, если любите!

      Дементьев ринулся к перекрестку дороги, где все уезжающие из поселка дожидались попутных машин. Тося еле поспевала за ним.

      – Верните ее, Вадим Петрович… Вы же начальник! И любит она вас… Больше жизни, сама говорила!

      Тося остановилась, запыхавшись, перевела дух и крикнула вдогонку Дементьеву:

      – Без Анфисы не возвращайтесь! Силу… это самое, примените. Силу!

      На перекрестке дороги Анфисы уже не было. Сырой мартовский ветер раскачивал деревья и гудел в дорожной просеке, как в трубе. Нетерпеливо вглядываясь в ночную тьму, Дементьев прождал долгих полчаса. Машины все шли со стороны железной дороги, а к станции – ни одной. Наконец показался попутный грузовик. Дементьев вскинул руку, но грузовик промчался мимо, обдав его ошметками мокрого снега и гремя пустым разболтанным кузовом.

      Это было так неожиданно, так нелепо, что Дементьев не поверил своим глазам. Сгоряча ему почудилась какая-то промашка во всей жизни, какой-то существенный просчет – на меньшее Дементьев сейчас не мог