Манино счастье. Наталья Алексеева

не кипятись, – ответила ей мать. – Я твоя мать, я должна знать о тебе хоть что-то. И потом, ты не так давно в Москве, ты неопытна…

      – Мам, я ведь совершеннолетняя и могу делать что захочу! – с возмущением прервала ее Маня. – И потом, я в Москве уже три года!

      – Все верно, совершеннолетняя. Но это не значит, что я буду спокойно смотреть, как мой ребенок делает глупости!

      – Я просто встречаюсь с парнем! Как и другие девушки!

      – Ты встречаешься с парнем из арабского мира! С парнем, о котором ты ничего не знаешь! О стране которого ты даже понятия не имеешь! И ты ошибаешься, если думаешь, что его родители позволят вам соединить ваши жизни. Там так не бывает! – Мать вдруг вскочила и закричала: – Не бывает так, что люди из разных миров могут быть вместе! Не бы-ва-ет! Понимаешь?! Можно вместе спать, можно вместе родить детей! Но потом обстоятельства и другие люди разбросают вас по разным частям света! По разным планетам! И я просто хочу тебе помочь не совершить глупость! Хочу спасти тебя, пока не поздно!

      И мать зарыдала в голос страшным, низким, рычащим голосом. И показала Мане знаками, мол, иди, уходи!

      Мане стало страшно, как никогда. Она в жизни не видела мать такой. Но она просто не могла сейчас оставить ее одну в комнате в таком состоянии:

      – Ма-ам… Мам… ты сейчас говорила о себе и о нашем папе? – дрожащим голосом спросила Маня.

      Маня хотела обнять мать, но ей было чудовищно страшно, как будто сейчас это была не ее мама, а неизвестное, пугающее существо с другой планеты; существо, которое она видела впервые и которого не знала.

      Она быстро сбегала на кухню и принесла матери воды.

      Мать отпила глоток и сказала Мане безжизненным, почти севшим голосом:

      – Отпросись с работы завтра. Тебе нужно съездить к бабушке в Петухово.

      – Зачем? – изумилась Маня.

      – Как зачем? – ответила мать, внезапно придя в себя. – Ты давно у нее не была. Да и отвезешь ей кое-какие лекарства. И побудь у нее неделю-другую. Приди в себя. И… спокойной ночи!

      Маня легла в постель, помня жуткий, животный вой матери и ощутив небывалый холод простыней.

      Но… сегодняшний ее первый поцелуй и этот вечер, который был таким волшебным, когда в ее груди впервые поселилось нежное тепло, словно жар тела Амина все еще был с ней, сделали так, что она моментально уснула, пообещав самой себе как-нибудь утрясти это недоразумение.

* * *

      Через два дня она уже была у бабушки и брата, решив побыть тут несколько дней. Все они встретили ее с огромной радостью. Бабка не переставая нахваливала ее, говорила ей, какая она умница.

      И это было что-то новое. Она привыкла, что в этом доме она все время была немного хуже всех. И об этом ей напоминал каждый угол: тут она делала уроки, тут ее бабка ругала за тройку по физике, тут она плакала, скучая по маме; тут горевала о том, что она не нравится мальчикам в классе…

      Но мысль, что она здесь всего на пару дней, а бабка рада ее видеть, возвращала ее в хорошее настроение.

      – Только чего ты беспокоилась,