Развод. Плохая мама. Лила Каттен

заехать?

      – В двенадцать начинается выписка.

      – Я буду там за час до этого. И буду ждать вас обеих. И куплю тебе самые красивые цветы, которые найду в городе. Слышишь?

      – Слышу. Люблю тебя, Дань.

      – И я тебя, малышка.

      День выписки был очень волнительным. Но одновременно с этим, я знала, что теперь буду не одна. Приехали обе наши мамы и были готовы помогать.

      Моя вообще перестала пить алкоголь, как только я забеременела, для того чтобы ей было позволено видеться беспрепятственно с внучкой. Мама Данила в принципе внушала доверие, не прикладывая особых усилий. Она у него просто замечательная.

      Муж подарил самый красивый букет, как и обещал. Я даже не представляю, сколько он стоил. Да и есть ли разница, когда видишь его взгляд, обращенный к нашей дочери.

      – Наша Ириска, – его губы коснулись моего виска. – Спасибо тебе за нее, родная.

      Переступив порог квартиры, я утонула в розовых шариках. В коридоре висела небольшая лента «Добро пожаловать домой, доченька!»

      Данил вошел с Ирой на руках, и я услышала, как он шепнул ей: «Вот ты и дома. Я так тебя ждал».

      Мамы приготовили вкусный, праздничный обед и навели порядок, потому что когда я отсюда уезжала, была в суматохе и страхе, когда отошли воды.

      В воздухе витал аромат тепла и уюта. А еще было так спокойно.

      – Пойдем уложим ее в детской? – Даня улыбался и бережно обнимал дочку.

      – Конечно.

      В комнатке два на два все было оборудовано для ребенка и удобству взрослых, чтобы ухаживать за младенцем.

      Данил положил ее в кроватку и посмотрел на меня.

      – Что?

      – Я не могу это сделать сам, Ян. Она же… у нее рука толщиной с мой палец.

      – И что? – улыбаясь, я подошла к нему и стала показывать все, чему меня саму научили.

      – У тебя так хорошо получается, родная, – поцеловал меня в плечо. – Ты замечательная мама, Яна. Самая лучшая для нашей девочки.

      Его слова сделали что-то с моими внутренностями. Потому что я ощутила такую силу, которой раньше не было.

      – Мы справимся, да?

      – Обязательно.

Данил

      – Я больше так не могу, – Яна плачет и сдавливает свою грудь.

      Это уже четвертая ночь после выписки из роддома. Я смотрю на ее мучения и не знаю, как помочь.

      – Мама сказала что нужно…

      – К черту все это. Я устала. Я устала, Данил. Ты не видишь, что это делает со мной? Не видишь моих страданий?

      – Может, надо, чтобы молоко выпивала дочка?

      – Да не пьет она его. Не хочет.

      Жена повышает голос. А я качаю на руках ириску, которая, не переставая, плачет.

      – Зай, я не знаю, что придумать. Черт, я думал, будет проще.

      – Думал он… Ни о чем ты не думал. Господи, – она снова сдавливает грудь, а вытекает всего капля. – Они будто опухли…

      Ее слезы начинают течь снова.

      – Давай тогда будем покупать смесь?

      – А у тебя есть на нее деньги, Дань? Знаешь, сколько стоит хорошая и качественная?

      – Есть деньги, я же сказал.