В тесных объятиях традиции. Патриархат и война. Нона Шахназарян

Читать онлайн.
Название В тесных объятиях традиции. Патриархат и война
Автор произведения Нона Шахназарян
Жанр
Серия Гендерные исследования
Издательство
Год выпуска 2011
isbn 978-5-91419-522-6



Скачать книгу

поэтому и сейчас не обиходны. Пожилые люди могут позволить себе обращение по признаку биологического пола, возраста и гражданского состояния – девушка, невестка, молодой (-ая) (ai axč’ig’, a oriort’; a hart’n; a jähil’). Здесь также можно наблюдать физиологическую тенденцию, биологический императив в номинациях и обращениях, как косвенных, так и прямых. Например, пожилую женщину, так и не побывавшую замужем, будут упорно называть ‘девушкой’ (axč’ig’). Соответственно, состоящую в браке девушку, будут называть ‘женщиной’ (kneg), даже если ей нет 18-ти122. Концепция «женщина» (общая для всех жизненных периодов и статусов женщины) малоупотребляема и выражается словом kinarmat (букв. ‘женский корень’), что также актуализирует сущностные, биологические характеристики.

      Не находящиеся в отношениях родства мужчины и женщины часто обращаются друг к другу ‘сестра’, ‘брат’, что тут же на вербальном уровне исключает возможность сексуальных отношений, учитывая табу на инцест123.

      Инвективная практика в культуре карабахцев также ограничена системой гендерно маркированных табуаций. Она транслируется почти всегда мужчинами и является ярчайшим маркером маскулинности. Инвектива (ušunc’) в Карабахе связана чаще всего с нарушением сексуальных табу и оскорбительно сочетает мать адресата с обсценным коитальным глаголом. Часто используется смягченный вариант инвективы того же класса – «Я заставлю плакать твою мать» (Mamat l’c'c’nnanum). Все эти ругательства имеют исключительную взрывную силу в связи с пиететом, испытываемым к матери и почти никогда не используются как чисто междометные, в отличие от русского языка124. Еще более кощунственными для носителей культуры представляются инвективы скатологического характера, означающие кишечные испражнения или семяизвержение от лица говорящего или собак на могиле предков, обычно отца (K’a hor geŕen k’ak’in šner∂, …t’orum anin). Поношение могилы отца (возможно, представляющего весь род) считается направленным против отца и предков вообще и применяется чаще в социальных ситуациях.

      Ругательства «Сын собаки!» или «Сын осла!» в зависимости от интонации и настроения имеют смягченное значение и обычно не вызывают резких реакций (если произнесены шутливо-снисходительным тоном, тут же теряют свою взрывную силу). Есть случаи, когда они даже передают восхищение (опять-таки в зависимости от ситуации и тональности голоса). Наиболее применимы и к женщинам и женщинами точно в тех же коннотациях.

      Страшным оскорблением для мужчины считается обвинение в гомосексуализме в пассивной роли, причем используется наряду с армянским вариантом и тюркский (соответственно vertu и göt’veran). Зачастую для экспрессивного усиления речи они произносятся вместе как редупликация, как бы через дефис.

      Психологическую нагрузку несет инвективная идиома, связанная с excrementum и направленная на шапку-папах мужчины (k’ak’in p’ap’axumt). Шапка, как и усы125, олицетворяют честь и достоинство



<p>122</p>

Этим своим наблюдением, сделанным в Карабахе в 1996 г., любезно поделился со мной социолог доктор Р. Чилингирян (LSE).

<p>123</p>

См.: Абрамян Л.А. Оскорбление и наказание: слово и дело //Этнические стереотипы поведения. Л. 1985.

<p>124</p>

Жельвис В.И. Инвектива: мужское и женское предпочтения //Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб. «Наука». 1991. С. 268.

<p>125</p>

О символическом тождестве усы-фаллос см.: Кузнецов И.В. Указ. соч. М. 1995. С. 65.