Сердце на двоих. Теория поцелуя. Лена Сокол

половинки печенья в разные стороны. Так они не сломаются. И кстати. Зачем ты смотришь на мир через коктейльную трубочку?»

      Мой взгляд бросился блуждать по кафе. Все посетители были заняты едой. Я смотрела, смотрела. Убрала бумажку в карман и подошла к окну. Сканировала глазами улицу, пока они не заслезились. Проще было кристалл соли в сахарнице найти, чем вычислить автора послания.

      С дрожью в голосе я обратилась к Виталику:

      – Стой. – Взяла его за локоть, притянула к себе. – Ты здесь никого не видел? Возле этого столика?

      – Что? – Сначала он нахмурился, затем его губы растянулись в улыбке. – Нет. Опять записка?

      Я показала край желтой бумажки, торчащий из кармана, и тут же спрятала его обратно в недрах джинсов, в которых Гарик с завтрашнего дня запрещал мне появляться на рабочем месте.

      – Да. – Прошептала тихо.

      Виталик прищурился.

      – Похоже, у тебя появился преследователь. – И, рассмеявшись, он поспешил обратно, к своим столикам.

      Ладно.

      Тогда как тебе вот такой ход, а?

      Я достала ручку, быстро нацарапала ответ и вложила бумажку в салфетницу. Довольная своей шалостью, улыбнулась и последовала в служебное помещение за фартуком. Плотно закрывать дверь не стала. Замерла возле образовавшейся щели, гадая, кто же придет, чтобы забрать записку. Ведь если он видел, что я ее оставила, то обязательно вернется. Деваться-то ему некуда.

      Так кто же ты, загадочный незнакомец?

      А, ну, выходи!

Кирилл

      Тим навалил.

      Не в прямом смысле. Обычно он садился ко мне в тачку, вытягивал ноги, разваливался на сидении, а затем бесцеремонно требовал «навалить волюмЭ» – типа добавить громкости (англ. Volume*). Что он сейчас и сделал, но самостоятельно.

      Не то, чтобы мой друг не умел читать по-английски, ему просто нравилось привлекать к себе внимание, для чего он и придумывал себе такие «фишки». «Хэллоу, хау а ю, бэйба?» – было его стандартной фразой для подката к девицам. Произнеся ее с умным видом, Тим обычно ржал над тем, как они разбегались в разные стороны. Не то, чтобы парень был конченым идиотом, но над манерами ему стоило бы поработать.

      – Вот здесь. Да. – Тим подскочил на сидении, указывая на поворот. – Сюда сворачивай.

      – Так тебе на вокзал надо? – Я повернул руль, въезжая на площадь. – Так бы сразу и сказал. – Сбавил громкость.

      Левицкий хмыкнул.

      – Кое-что нужно забрать с поезда.

      Я даже притормозил. Машину дернулась и замерла у края дороги. Сзади недовольно посигналили.

      – Ты во что опять лезешь, придурок? – Я повернулся к нему.

      Тим сквасил невинное лицо:

      – Да езжай уже. – И кивнул на пробку, собирающуюся позади нас.

      Какой-то мужик на красной «вольво» начал мне сигналить, пытаясь объехать. Ему не хватало места для маневра.

      – Да завали ты! – Крикнул я ему в окно. – Места навалом, заткнись и объезжай!

      – Поехали. – Попросил Тим, натягивая козырек бейсболки на лицо.

      Я тихонько тронул автомобиль с места.