Когда молчит море. Наследная Царевна. Антон Атри

царевны – лишь слова красивые, извечное заточение во Хрустальном дворце прикрывающие. И не в первый раз уж Марья подумала вдруг, чем судьба ее собственная, не лучше ль удел смертный, тот, что другим сестрам достался. Ведь жизнь их, пусть и короткая, зато своя…

      Царевна тяжко вздохнула и вскинула глаза, столкнувшись взглядом с родителем. Темные очи его, казалось, видели ее насквозь, читая мысли, точно открытую книгу, и Марья в испуге поспешила отвести взор. Впрочем, Володыка, если что и познал из ее помыслов, вида не подал. Вместо этого он подошел к младшей дочери и молвил ласково:

      – А в тебе, дитя, глупая молодость говорит, коль ты свой удел горше сестринского считаешь.

      Подводный царь по-отечески заботливо погладил Варвару по щеке. И в этом простом жесте было столько тепла, столько трепетной заботы, что Марье на секунду почудилось – отец готов переменить свое решение. Но Володыка заговорил, и все тут же стало на свои места.

      – Завтра же станешь женой земного царевича…

      – Ах!

      С вскриком зло отбросив его руку, Варвара в слезах выбежала из залы, а Володыка, проводив ее спокойным взглядом, молвил, будто в пустоту:

      – Не знает она, сколь ценен мой дар… И как скорблю я по каждой из отданных дочерей…

      Пройдя к трону, он медленно опустился на него и, переведя взор на царевну, разрешил:

      – Раз есть что сказать, так не молчи, Марья.

      – Негоже дочери против воли отца идти.

      Нахмурившись, царевна скрестила руки на груди. Она бесконечно любила младшую сестру, но столь вольное поведение Варвары возмущало наследницу морского трона до глубины души.

      – А царевне своему Володыке перечить тем паче!

      Марья хотела продолжить отчитывать Варвару, но стоило пред очами ее встать несчастному, заплаканному лицу сестры, как она против воли молвила вдруг:

      – И все же… Не гневайся ты на нее, Володыка. Знаешь ведь, в сердцах то…

      Кротко улыбнувшись, Марья подошла и накрыла ладони отца своими изящными ладошками. После чего с опаскою продолжила:

      – Уверена, не пройдет и седмицы, как поймет Варюша мудрость твою. Хоть, что бы ты ни говорил, удел ее и незавидный…

      Нахмурившись, Марья поджала губы.

      – Незавидный, говоришь? – Володыка пронзил царевну внимательным взглядом черных глаз. – Хм. Быть может…

      Он умолк задумчиво, а Марья с грустью взглянула в сторону полуоткрытых дверей и уже увереннее продолжила:

      – Варвара всем сердцем желает во дворце Хрустальном остаться. Дело твое продолжать, оплотом царству подводному быть… А ты ее на берег ссылаешь, в руки царевичу, что не мил. Почему?

      – Чтоб Володычицей морской стать, многими качествами обладать нужно. И если силы с волею Варваре не занимать, то мудрости с рассудительностью ей как раз недостает. Оттого и преемница моя ты. Впредь и навек.

      Володыка наклонился и поцеловал дочь в лоб.

      – О Варваре ж не тревожься. Ибо ей другой мой дар достанется.

      – О каком даре говоришь ты, отец? Разве дар это – воли лишать?

      Марья