Император для легиона. Гарри Тертлдав

бы и нет? – Трибун был в полном замешательстве. – Чем меньше мы возьмем силой, тем лучше будут складываться отношения с местными жителями.

      – Это правда, но некоторые из них умрут от разрыва сердца. Они не привыкли, чтобы солдаты платили за то, что могут взять даром.

      Марк засмеялся, но Нейпос отнесся к словам васпураканина без одобрения. Жрец ухитрился удрать от Горгидаса и бродил вокруг лагеря, наблюдая за работой легионеров.

      – Плохо смеяться над щедрым и великодушным сердцем, – сказал он, обращаясь к Сенпату. – Наш чужеземный друг вновь проявил свою доброту, как сделал это несколько недель назад, дав возможность опозоренному человеку восстановить свою честь.

      Васпураканин, на самом деле совсем не такой циничный, как это могло показаться, если принимать на веру все, что он говорил, смутился.

      – Что ты имеешь в виду? – спросил Скавр, удивленный заключительными словами жреца.

      Нейпос в замешательстве почесал голову. У него не было возможности бриться, и его макушка стала покрываться волосами.

      – К чему скромничать? – сказал он. – Разумеется, только человек большой души мог позволить солдату, изгнанному из императорской гвардии, восстановить уважение к самому себе.

      – О чем ты говоришь? – начал Марк и вдруг остановился на полуслове. Он вспомнил. Вспомнил двух часовых, которых обругал за то, что они заснули на посту перед личными покоями Маврикиоса. Старший из этих двоих был… Блемидес. Припомнил трибун и невероятную наглость, с которой врал Блемидес, когда его допрашивали, как он пытался переложить всю вину на Марка. После такого трудно было предположить, чтобы он питал добрые чувства к римлянам. А это означало…

      Скавр позвал часового.

      – Найди проводника и приведи его ко мне. Ему придется ответить на кое-какие вопросы.

      Легионер выбросил вперед руку со сжатым кулаком в традиционном римском салюте и отправился выполнять приказ.

      Нейпос и Сенпат Свиодо уставились на Скавра.

      – Значит, на самом деле ты не очень-то доверял Лексосу, да? – спросил жрец.

      Сделав вид, что не замечает его разочарования, Марк ответил:

      – Доверял? Нет, не очень. По правде говоря, после всего, что случилось за последние месяцы, я напрочь забыл о существовании этого мерзавца. Но почему ты не сказал мне о нем еще неделю назад?

      Нейпос с сожалением развел руками:

      – Я полагал, что ты узнал его и простил.

      – Великолепно, – пробормотал трибун. Такая забывчивость командира может дорого стоить его солдатам. Тревога Скавра превратилась в уверенность, когда он увидел, что часовой возвращается один.

      – Ну?! – рявкнул он, не сумев скрыть свой гнев.

      – Прости, командир, я нигде не мог его найти, – ответил легионер удивленно – в отличие от Гая Филиппа, трибун обычно не срывал свое плохое настроение на солдатах.

      – Ну вот, дело сделано, – сказал Марк с отвращением и хлопнул себя кулаком по бедру. Только