Жуткое утешение. Бен Гэлли

дочери, и это вряд ли улучшило его положение. Сейчас сокол спустился, чтобы немного отдохнуть, и Нилит решила воспользоваться этой возможностью, чтобы задать ему пару вопросов.

      – Безел, – сказала Нилит, и птица сурово посмотрела на нее. – Как давно ты служишь Сизин?

      – Семь лет твоя дочь владеет мной, – буркнул он.

      – Она о тебе не упоминала.

      Разговоры Нилит с соколом были короткими и обрывочными. Она так боялась, что их настигнут «упыри», что так и не начала с ним торговаться.

      – До Сизин мной владел тот осел-северянин, принц Филар. Этот идиот так и не научился пользоваться серебряным колокольчиком, с которым я связан. Он подарил меня твоей дочери, когда приехал, чтобы ухаживать за ней. Это ты помнишь?

      Нилит помнила не только это, но и то, что от нее ничего не зависело. Мысль найти Сизин жениха пришла в голову Фаразару.

      – Сизин сразу просекла, что это за колокольчик. Вызвала меня и приказала шпионить за вами обоими, за сереками и тал. Платила тем, что еще может меня порадовать – едой, вином, девками, свободой летать где вздумается. Она никому про меня не рассказывала.

      – Неудивительно, она всегда была скрытной. Она почти со мной не разговаривает, а если и решает пообщаться, то ее слова наполнены злобой, презрением, упреками. Знаешь, за последний год мы с ней обменялись десятком фраз, не больше. Она избегает меня с тех самых пор, когда Фаразар заперся в хранилище.

      Сизин двадцать два года, и ближе всего они были в тот день, когда Нилит родила ее. Фаразар, наставники и родители Фаразара – до того, как последних отправили в ссылку, – все они старались превратить Сизин в идеальную аркийскую принцессу. У них это получилось, и теперь она плела интриги лучше всех в семье, мечтая занять отцовский трон.

      – Тебя не беспокоит, что она осталась одна? – спросил сокол, взмахивая крыльями.

      – Должно беспокоить, – прошипел Фаразар, который, как всегда, подслушивал.

      Нилит кивнула. Она провела немало бессонных ночей, думая о том, что может натворить ее амбициозная дочь, когда останется одна. «Упыри» отвлекли внимание Нилит, но с появлением сокола тревоги вернулись к ней, словно змея, которая заползает в спальню. По крайней мере, пока тело Фаразара у Нилит, возможности Сизин будут ограниченны.

      Безел щелкнул клювом.

      – Ну, раз уж дело дошло до вопросов, то я тоже давно хочу тебя кое о чем спросить.

      – О чем?

      Безел взглянул на призрака.

      – Как ты его поймала? Как ты его выследила?

      Нилит негромко рассмеялась.

      – Ну что ж, сокол, это можно. Но сначала скажи, что ты хочешь получить в награду за помощь? Зачем ты здесь?

      Безел надменно откашлялся.

      – Не сейчас, – сказал сокол, и разговор раскололся на части.

      Забив крыльями, сокол взлетел в небо. Пронзительный крик тянулся за ним к полоске синевы.

      Нилит смотрела ему вслед, снова чувствуя приступ ревности. Она мечтала о том, чтобы Безел