Загадочное превращение. Линси Сэндс

взяла его под руку и попыталась увести, лопоча:

      – Почему бы тебе не позавтракать? А я тем временем поговорила бы с сестрами.

      Дикки не пошевельнулся. Крепко упираясь ногами в пол, он делал вид, что не замечает, как она пытается его оттащить от сестер, и угрюмо взирал на Сюзетту, которая и не думала отступать. Она смотрела на него с таким же сердитым выражением и даже с вызовом.

      Кристиана закрыла глаза на мгновение, борясь с искушением шлепнуть глупую девчонку. О да, Сюзетта вела себя довольно храбро, но, если подумать, что она потеряет, проиграв эту битву? Дикки не мог ее ударить. Он даже не мог никоим образом ее наказать. Это ей, Кристиане, придется расплачиваться за браваду сестры… расплачиваться во многих смыслах. Мало того что он станет битый час отчитывать ее за дерзость, попрекая родственниками, не имеющими представления о скромности и приличиях. Скорее всего, он совсем запретит ей общаться с Сюзеттой, обосновывая это тем, что та оказывает на нее дурное влияние. И затем он добавит к этому наказанию много всяких мелких гадостей. Например, позаботится о том, чтобы ей готовили те блюда, которые она больше всего не любит. Или заставит ее под тем или иным предлогом вставать очень рано, когда так хочется спать, или прикажет ей ложиться спать тогда, когда так не хочется отрываться от хорошей книги, или заставит не ложиться допоздна, когда она будет валиться с ног от усталости.

      Если в последнее время Дикки, казалось, надоело над ней издеваться и он оставил ее в покое, то теперь он, вероятно, постарается наверстать упущенное, и ближайшие несколько дней ей предстоит получать нескончаемые выговоры по любым, самым немыслимым поводам. И только удостоверившись в том, что привел ее в состояние глубокго уныния, заставит поехать с ним в город, чтобы купить какую-нибудь обновку. Но лишь затем, чтобы еще раз заявить, что у нее совершенно нет вкуса. Поэтому в конечном счете он приобретет совсем не то, что выбрала бы она сама. Все это были, конечно, мелкие шпильки, но когда их множество и они повторяются изо дня в день на протяжении долгого времени, невольно придешь в отчаяние. Кому понравится жизнь, сплошь состоящая из пусть ничтожных, но постоянных терзаний?

      И что хуже всего, Дикки постоянно критиковал ее внешность, находя в ней все новые изъяны. Ему все в ней не нравилось: ее лицо, фигура, платья, речь, манеры, родственники, ее образ мыслей, ее наивность, ее подруги или отсутствие таковых. Эти упреки никогда не прекращались, они капали ей на голову, постоянно и постепенно разъедали все, что осталось в ней от самоуважения. Теперь единственным ее желанием, когда она просыпалась, было поскорее прожить этот день и забыться сном. Иного способа убежать от действительности у нее не было. О самоубийстве не могло быть и речи, как, впрочем, и о разводе.

      – Где ваш отец? – внезапно взревел Дикки, тем самым вернув Кристиану к действительности. – Что это за мужчина, который позволяет своим незамужним дочерям шататься по городу без него?

      – Дикки, успокойся, ты не прав, – возразила ему Кристиана,