Братишки. Александр Афанасьев

Жека? – обрадовался я. – Как сам?

      – Нормуль, братан… – но по голосу было слышно, что совсем не нормуль. – Слуш, у тебя время есть?

      – Для тебя сколько угодно…

      – Слышь, тогда забери меня, а? Как договорились, помнишь?

      Я понял, что что-то произошло.

      – Где? На Успенке?

      Так назывался пропускной пункт на одной из ведущих в Россию дорог. Обычно им и пользовались, когда шли на Ростов.

      – Не. Кумачово – знаешь?

      – Ага.

      – Вот туда можешь подъехать?

      – Нет проблем.

      – Спасибо, брат. Должен буду.

      – Что произошло?

      – Не по телефону.

      Я окончательно убедился, что что-то все-таки произошло…

      – Отбой. Буду.

      Степь да степь кругом…

      Вспомнилось. Это Дон любил петь. Он пел это и тогда, когда нас прижали на той стороне границы. В Пакистане, в зоне племен. Где советских солдат не должно было быть по определению, но мы там были. Нас было двое, у меня была снайперская винтовка и что-то около полтинника патронов – и у Жеки автомат и несколько магазов к нему.

      Но мы все же выскочили.

      – Витя!

      Крик Наташи вырвал меня из воспоминаний, из вкуса крови во рту и щелкающих по камням пуль…

      Я подошел к скамейке и положил на нее головку сыра. Показал – забери. Потом сел в машину и тронулся в дорогу…

      Арсенал у меня был солидный…

      В Ростове никогда не было проблемы достать оружие, все-таки Ростов-папа, колыбель бандитизма. А когда в Чечне началось – оно и вовсе хлынуло сплошным потоком, были бы деньги. Часть этого потока я отвел на себя, вложился и сделал несколько нычек. Зачем? А затем, что земля круглая, а жизнь трудная. И то и другое – аксиома.

      У меня был гараж… не у меня, конечно, на другое имя куплен, причем на имя погибшего братка, но все равно теперь он был моим. Я оставил машину за поворотом, зажег свет, спустился вниз и взял лопату. Через десять минут напряженной работы необходимое было передо мной. Автомат «АКС-74 Н» с подстволом, два пистолета «ТТ» с глушителями (китаёза глухой, как их называли) и карабин «Беркут-2». Последний – под патрон и магазин «СВД», но в отличие от «СВД» он делится на две части, удобно хранить и переносить. Тульский он, кажется. И до пятисот метров работает только так. Глушак к ней есть тоже – местный умелец сделал и нарез на стволе нарезал. Ко всему есть патроны, а к автомату – еще и лифчик, похожий на китайский, с какими мы ходили в Афгане. И рюкзак есть, в нем удобно снайперку держать…

      Зачем так много? Это не много, у меня в другой нычке лежит «ПК». У чеченцев по случаю купил. А это – как раз на двоих, меня и Дона.

      Короче, если Дон не забыл, с какой стороны держать автомат, – прорвемся. Ему «калаш», у него точно такой же в Афгане был, а мне – снайперку. Я и в Афгане снайпером был. Едва ли не единственным сержантом-снайпером, снайперами у нас в основном прапора были. Или офицеры. Тут сыграло свою роль то, что я с детства стрельбой занимался, даже в школу олимпийского