Полное собрание сочинений. Том 3. Развитие капитализма в России. Владимир Ленин (Ульянов)

земли в своем обществе у 7092 дворов. Распределение этой громадной площади, составляющей более ²/₃ всей посевной площади крестьян, таково: [см. таблицу на стр. 80. Ред.]

      Мы видим здесь громадную концентрацию купчей и арендованной земли. Более 9/10 всей купчей земли – в руках 1,8 % дворов наиболее крупных богачей. Из всей арендованной земли 69,7 % сосредоточено в руках крестьян-капиталистов, и 86,6 % – в руках высшей группы крестьянства. Сопоставление данных об аренде и о сдаче надельной земли ясно показывает переход земли в руки крестьянской буржуазии. Превращение земли в товар ведет и здесь к удешевлению оптовой закупки земли (а, следовательно, и к барышничеству землей). Определяя цену одной десятины арендуемой вненадельной земли, получаем такие цифры от низшей группы к высшей: 3,94; 3,20; 2,90; 2,75; 2,57; 2,08; 1,78 руб. Чтобы показать, к каким ошибкам приводит народников это игнорирование концентрации аренды, приведем для примера рассуждения г-на Карышева в известной книге: «Влияние урожаев и хлебных цен на некоторые стороны русского народного хозяйства» (СПБ. 1897 г.). Когда хлебные цены падают, при улучшении урожая, а арендные цены растут, тогда – заключает г. Карышев – арендаторы-предприниматели должны уменьшать спрос и, значит, цены аренды подняты представителями потребительского хозяйства (I, 288). Вывод совершенно произвольный: вполне возможно, что крестьянская буржуазия поднимает цены аренды, несмотря на понижение хлебных цен, ибо улучшение урожая может компенсировать понижение цены. Вполне возможно, что зажиточные крестьяне, и при отсутствии такой компенсации, поднимают арендные цены, понижая стоимость производства хлеба посредством введения машин. Мы знаем, что употребление машин в сельском хозяйстве возрастает и что эти машины концентрируются в руках крестьянской буржуазии. Вместо того, чтобы изучать разложение крестьянства, г. Карышев подставляет произвольные и неверные посылки о среднем крестьянстве. Поэтому все его аналогично построенные заключения и выводы в цитированном издании не могут иметь никакого значения.

      Выяснив разнородные элементы в крестьянстве, мы можем уже легко разобраться в вопросе о внутреннем рынке. Если зажиточное крестьянство держит в своих руках около ²/₃ всего земледельческого производства, то ясно, что оно должно давать еще несравненно большую долю поступающего в продажу хлеба. Оно производит хлеб на продажу, тогда как несостоятельное крестьянство должно прикупать себе хлеб, продавая свою рабочую силу. Вот данные об этом[54]:

      Предлагаем читателям сравнить с этими данными о процессе создания внутреннего рынка рассуждения наших народников… «Если богат мужик, – процветает фабрика, и наоборот» (В. В. «Прогрессивные течения», с. 9). Г-на В. В., очевидно, совершенно не интересует вопрос об общественной форме того богатства, которое нужно для «фабрики» и которое создается не иначе, как превращая в товар продукт и средства производства, с одной стороны, рабочую силу – с другой. Г-н Н. —он,

54

К продаже рабочей силы мы приравниваем то, что статистики называют «земледельческими промыслами» (местными и отхожими). Что под этими «промыслами» разумеется батрачество и поденщина, это ясно из таблицы промыслов («Сводный сборник по Самарской губ.», т. VIII): из 14063 мужчин, занятых «сельскохозяйственными промыслами», – батраков и поденщиков (считая пастухов и пахарей) – 13 297 человек.