Рубиновый маяк дракона. Валерия Шаталова

словно крестьянская хворь, вызвали новый приступ болезненной обиды.

      – Я же знаю, что чиста. Выходит, кристалл дал сбой. Почему именно на мне?! – в бессильной злобе я сжала кулаки и завыла, вновь утыкаясь в подушку…

      А уж о том, как я унижалась перед всеми, требуя постыдного целительского освидетельствования, как кричала и билась в руках слуги отца, которому было велено выставить меня из храма, становилось и вовсе тошно.

      Окончание выходного месяца я провела в стенах своей комнатки в академии, сетуя на злую судьбу. А ведь какие грандиозные планы были по завершении третьего учебного года! Жаркое лето, пылкая любовь, сплетение нитей судьбы. Сейчас я должна была выбирать диваны для нашего с Ильсиром особняка, разбирать свадебные подарки, тонуть в нежных объятиях и ласковых поцелуях. Но нет…

      Я устала изводить себя день ото дня, боль и обида не желали утихать. А мысль шагнуть в пропасть, избавится от удушающего чувства несправедливости и незаслуженного позора горела во мне все ярче. И однажды утром, окончательно решившись, я надела любимое нежно-кремовое платье из тафты, собрала волосы в высокую прическу и отправилась в главный храм Сивеллы.

      У каменного изваяния Хранительницы судеб звучало великое множество просьб, молитв и жалоб. Но я подошла лишь выразить благодарность за все хорошее, что когда-то было в моей жизни, и попрощаться с миром. Навсегда. Но то ли Высшая услышала мои душевные терзания, то ли я сама вдруг пришла к новой идее, но из храма выбежала, обретя четкую цель.

      – Нужно доказать, что кристалл в Аолоне ошибся. А шагнуть с моста всегда успеется. Я должна попасть в другой эльфийский храм! Доказать всем! Восстановить свою честь! Вернуть Ильсира…

      Снова терзающим цветком разлилась в груди боль. Вернуть уже не получится. Только в случае гибели его жены. Но своей младшей сестре я смерти не желала.

      В тот день брачный союз все равно состоялся. Предприимчивый отец быстро заменил одну дочь на другую, более подходящую, более чистую. Эльфийский род не стал упускать возможность поправить свое финансовое положение и принял новую кандидатуру. Ильсир тоже дал свое согласие. Хотелось думать, что от злости, а не потому, что ему было безразлично. Однако на этот раз кристалл сработал правильно.

      Конец выходного месяца ознаменовался возвращением адептов в стены академии, а для меня четвертый год обучения начался с косых взглядов, полных презрения и змеиных перешептываний за спиной. Слухи разошлись моментально, а как иначе? Мы с Ильсиром учились на смежных потоках и не скрывали своих чувств, как и предстоящей свадьбы. Но вот мой эльф заявился к началу нового учебного года с брачным браслетом, а я – нет.

      Окружающим приходилось довольствоваться официальной версией – глава эльфийского рода Игало́рис и мой отец, маи́р Сотье, сами изменили планы, по-другому определили состав союза. Вот так вот жестоко по отношению ко мне. Словно мы, их дети и наследники, были не живыми людьми, а фигурками для игры на каменной доске. Кто-то меня даже жалел и сочувствовал, но большинство