Рубиновый маяк дракона. Валерия Шаталова

само солнце – ректор академии провожал своих адептов до границы морей. На свободных морских просторах ни у Райдонса, ни у Анарендила власти не было, но в акватории Сивеллы присмотреть за кораблем дракон был обязан.

      Я украдкой бросала взгляды вверх. И пока все остальные наблюдали чешуйчатую ипостась Райдонса, я постыдно ускользала воспоминаниями в ректорский кабинет и ощущала, как на щеках расцветает румянец. Хорошо, что от свежего морского бриза раскраснелись почти все адепты, более привычные к сухому воздуху аудиторий. Так что никому не пришло бы в голову заподозрить меня в неприличных мыслях.

      Через полтора часа на палубе собрались абсолютно все. Мы с благоговением взирали на полупрозрачную стену, разрезающую море. Она пронзала небеса, бесконечно простиралась влево и вправо. Преграда, разделяющая территории, была словно соткана из ветра – дерзкого, беснующегося, взвихряющего хрустальные снежинки. Дракон заложил крутой вираж у самой поверхности стены, пролетел над водной гладью, касаясь ее кончиком крыла, описал круг над кораблем. На мгновение замер за кормой, но лишь для того, чтобы сделать большой замах крыльев и пустить в паруса воздушный поток.

      – На удачу! – послышались со всех сторон шепотки адептов.

      «Вышвырнул из Сивеллы и доволен!» – мрачно подумала я.

      Судно со скрежетом прорывалось сквозь магический Барьер. Я присела и заткнула уши руками. Собственно, на ногах остались стоять только эльфы из команды, которые вовремя окутали себя заклинанием тишины и теперь с усмешкой наблюдали за неопытными пассажирами.

      Противный скрежет резко оборвался – лебединый корабль ворвался на территорию свободных морских просторов.

      Здесь царили стихии и хранители морей. Магия становилась непослушной и непредсказуемой, а ветра – неуправляемыми. Подтверждая это, вскрикнула Белинда и помчалась вслед за своей шляпкой. Не успела. Ветер оказался быстрее.

      9. Ярослав

Розидарное озеро. Владения магов

      Моя попутчица сперва испуганно вглядывалась в кусты, а потом начала нервно тянуть лодку, силясь повернуть ее на бок и слить воду. Щеки ее горели то ли от напряжения, то ли от страха. Несколько темных прядей выбились из пучка, а платье чуть сползло с плеча.

      Я подхватил лодку с другого конца и в полной мере прочувствовал выражение «одной левой». Казалось бы, затопленное деревянное корыто должно весить, как слон, но я одним непринужденным движением плюхнул его на бок. А потом в очередной раз уставился на собственные руки – жилистые, загорелые и, как выяснилось, с недюжинной силой. Там, в деревне, когда я зарядил «по щам» хлыщу в голубом камзоле, то прифигел – настолько мощно это было. Тёмыч на ринге бы заценил. Но, увы, ни ринга, ни фитнес-клуба, ни Тёмыча тут не было. Впрочем, я сейчас даже не был уверен, что я – это по-прежнему я.

      – Надо забрать обувь, – едва слышно прошептала девица, вырывая меня из задумчивости.

      Я кивнул, хотя возвращаться на берег совершенно не хотелось, и снова прислушался: вдали хрустнула