Восьмирье. Лабиринт и чудесказки. Книга 5. Марина Ясинская

так, и всё же…

      – Ну-у… – протянула Вика. – У нас принято считать, что чёрный цвет – это цвет злодеев.

      – А почему? – с искренним недоумением воскликнул Лукас. – В чём чёрный цвет провинился? Да и не важно, – махнул он рукой, видя замешательство Вики, не знавшей, как ответить на вопрос. – У нас в мире чёрный цвет не считают злым. И тёмно-синий, кстати, тоже. Да вообще никакой! И потом… – Лукас бросил взгляд на поле боя, – а кто из противников, по-твоему, на стороне зла?

      – Э-э… – растерялась Вика. – Наверное, тот, кто напал первым.

      – А с какого момента считать? Кто напал первым сегодня или кто вообще когда-то напал первым? Если так, то тут ни за что не узнать: вражда между Варекаем и Воцеей уходит в века, и сейчас уже никому не разобраться, кто именно начал первым сотни лет назад.

      Вика нахмурилась. В книгах определять зло было всегда просто. Почему же всё так сложно в реальной жизни?

      – Я знаю! – Она наконец просветлела лицом и заулыбалась: мир сразу же стал гораздо приятнее, как только важные вещи встали на свои места. – Моя мама точно на стороне добра, иначе и быть не может!

      Лукас обдумал Викино заявление, а потом кивнул, соглашаясь.

      – Ладно, значит, Варекай у нас добро, а Воцея, выходит, зло, – подытожил он.

      – Кстати, о маме. Я так и не вижу всадницу на белой лошади.

      – Пойдём спустимся к лагерю, – предложил Лукас. – Бой закончился, сейчас уже безопасно. Я знаю, где палатка твоей мамы. Если даже её сейчас там нет, она обязательно туда придёт.

      И ребята начали быстро спускаться с холма вниз, к чёрным, то есть тёмно-синим с серебром палаткам и к густо усыпанному обрывками ткани и обломками палок полю. Сейчас по нему медленно бродили невесть откуда взявшиеся люди в сером и что-то внимательно высматривали на земле.

      – Это кто такие? – почему-то шёпотом спросила Вика.

      – Считальщики, – ответил Лукас.

      – А кто они?

      – Они определяют, кто победил.

      – Как? – поразилась Вика.

      – Считают, у кого больше сорванных знамён. Вон же, их по цветам определить легко: бордовый с золотом – это воцейцев, а тёмно-синий и серебряный – варекайцев… Ты чего?

      Вика нахмурилась, обдумывая эту совершенно неожиданную и очень странную для неё информацию.

      – То есть, – осторожно, словно вступая на незнакомую территорию, спросила она, – у вас в сражениях главная цель – сорвать как можно больше знамён противника? И кто больше сорвал, тот победил?

      – Ну да, – пожал плечами Лукас.

      «Так вот что это за обрывки тканей! Это бывшие стяги и знамёна! – поняла Вика. – А обломки палок – это шесты, на которых они крепились!»

      – Судя по выражению твоего лица, у вас бои выигрывают по-другому, – догадался Лукас. – А как?

      Вопрос застал врасплох, Вика резко выдохнула и отвела взгляд. Отвечать категорически не хотелось. Впервые ей стало по-настоящему неловко за свой родной мир, ведь там победители битв определялись совсем по другим критериям. Таким, что сорванные знамёна казались просто невинной