Эфирион. Шмергля. Елена Николаевна Финская

пусом затерялись среди сообщений о том, как проходит транспортировка масштабных частей и что люди и бриарки дружно играют в перерывах.

      Это конечно важно, хмыкал адмирал, на очередное сообщение о «великом потеплений отношений» с причалов Вече Наук. Правда потепление отношений происходило там, где никогда не было похолодания. Люди и бриарки прежде не были заинтересованными друг в друге отщепенцами, какими оказались сейчас, после старательного выталкивания с политического, экономического поля. Почему бы не называть вещи своими именами.

      После стольких десятков лет полного молчания, Вече Наук Земли, взорвали ближайшие миры неожиданной новостью: еще существуют и чего-то там возятся.

      Но как бы он не пытался переключиться на ленту, размышлять на отвлечённые темы, Лем нервничал. Перед высадкой с гиблой миссии он был более уверен и собран, а предстоит всего-то… встреча со старой знакомой, а не опасным шпионом или суперсолдатом.

      Когда ученая Рассвет, широкими, уверенными шагами вошла без стука, мужчина почувствовал легкую дрожь. Спустя столько лет, она все еще оставалась статной, ровной и стройной. Его же фигура расплылась в форме альянса, волосы покидали середину головы в неизвестном направлении, медленно, но неотвратимо, год за годом Лем с болью наблюдал за этим процессом. Впрочем, адмирал по-прежнему имел неоспоримую привлекательность, во многом благодаря синему, как океаны Земли взгляду.

      – Здравствуй.

      Ее голос не отличался от твёрдого и неизменного облика. Такой же холодный, прямой и без толики притворства. Светлые глаза спокойные, губы в напряженной, упрямой, складке.

      – Здравствуй. Садись пожалуйста.

      Мужчина совершил приглашающий жест рукой.

      И вот они вновь друг против друга, между широкий стол и бесконечная пропасть. Прошло больше десяти лет, но будто ничего и не изменилось. Он поменялся, а вот она…

      – Итак. Она хочет отправиться в другие миры.

      – С чего ты решила?

      – Да с того, что она стала этим интересоваться! Задает вопросы, которые раньше никогда бы ей в голову и не пришли. А уж я-то думала, что тогда мы избавились от…

      – Что ж ожидаемою. Она болеет наукой – ухмыльнулся Лем – Врождённый талант. Ты знаешь, что это в ее крови. Что бы не делала, куда бы не пыталась зарыть оный.

      Рассвет хмуро метнула на него взгляд, знакомо расправила плечи, выпрямила и без того ровную спину. А он так надеялся, лелеял иллюзию, на разговор двух старых друзей.

      – Да. Она грезит, мечтает совершать прорывы. Вот так! Неожиданно. Еще за неделю пред моим отъездом, она была обычной, а потом все резко изменилось.

      – Может ты не заметила эти перемены.

      Он прицыкнул языком, увидев, что глупость сморозил в снисходительный взоре женщины.

      – Я к тому, что ей хочется расширять свои границы. Пускай попробует.

      – Попробует? Она… она совсем не готова к тому, чтобы летать по Системам и Мирам и искать новые открытия. Она всю жизнь провела в стенах Вече Наук и своей комнаты. Что вполне устраивало ее. Она была счастлива, а потом вдруг что-то произошло! Я уверена, не спроста. Она пытается скрыть от меня, но совершает подготовку, предполагает, что тайно. Но пока на пути очень много проблем и препятствий.

      – Проблемы образовываются не просто так –иронично заметил Лем – Ты думала, что ей захочется и дальше сидеть в институте. Она, очевидно, знает и понимает твое отношение к ее будущему, но слишком привязана и хочет как можно меньше заставлять волноваться резкими переменами.

      Рассвет сверкнула на него глазами.

      – Так привязана, что решила покинуть? А куда делись полное понимание, цели, работа и жизнь. Она стала другой в один миг. Может, из-за слухов? Этот «золотой ум» Чжэо как-то сказал, что она не станет доктором наук.

      Она подняла руку к виску. Мужчина понимающе кивнул. Да он слышал эти глупости о чипе. И чрезмерная опека, и контроль женщины явно способствует жизнеспособности чуши.

      – Слишком долго жила с этими сплетнями. Наверное, это наконец надоело ей. Вот и собралась показать, что стоит чего-то большего чем быть чемпионкой анализа. Александра, да любой захочет сбежать от такого. У нее вообще есть друзья?

      – Конечно есть. Но дело не в этом. Я учила ее не опускаться до уровня этой мелочи, чистого вздора. Но неужели правда, что она так близко к сердцу принимала. Как я могла такое проморгать.

      – Она научится давать отпор. А для этого она должна наконец покинуть твои цепкие руки. Ее ум не даст ей заплутать в путешествии.

      –При всем ее уме, она отстает физически. О каком путешествии речь? Она и изучала то науки, которые и не намекали даже на то, чтобы покидать не то, что б мир наш, даже Институт при Вече.

      – Ну она не пешком отправится – пожал плечами Лем – Зачем делать шум из ничего. Она почувствовала свежий воздух. Ты закрыла ребенка в четырех стенах, это жестоко, а когда выехала на проект, та вдруг оказалась свободной. Впервые за столько лет. Ты могла бы быть ей куратором, имея опыт странствий, но вместо этого понадеялась,