Атомные танкисты. Ядерная война СССР против НАТО. Владислав Морозов

руководитель полетов четко осознал, что ничем хорошим нынешняя ночь для них, похоже, не кончится…

      Симондс, оказавшись, как пишут в книгах про летчиков, «один в бескрайнем небе» (что было не совсем справедливо, принимая во внимание наличие ведомого), снизился, но это ровно ничего не изменило.

      – Ферма! Я Кугуар-1, мать вашу!!! – заорал Симондс в микрофон. Ответом было шуршание помех.

      – Чак, КП нас по-прежнему не слышит, – сообщил он оператору и задал классический авиационный вопрос пилота штурману: – А мы вообще где?

      – Похоже, сильно отклонились к юго-востоку, надо быстрее разворачиваться и выбираться отсюда. Радар и навигация глючат, но если прямо сейчас пойдем на северо-запад – не ошибемся!

      – Определись точнее визуально, черт возьми!

      – Определишься тут… Тогда снижайся еще, мне не видно ни зги…

      Послушный руке пилота «Фантом» снизился до двух с половиной тысяч. Симондс не очень понимал, что изображающий не по своей воле глухонемого ведомый при этом как привязанный держится за его хвостом и тупо повторяет все его маневры. А как должен был выглядеть со стороны, для ПВО Восточного блока резкий поворот пары ударных самолетов и их дальнейший полет с резким снижением к побережью ГДР, да еще и под прикрытием радиоэлектронных помех, никто из тех, кто отправил пару «F-4Е» на это «учебное задание», в тот момент, разумеется, не задумывался. А зря, потому что русские все поняли правильно и сыграли по всему балтийскому побережью ГДР боевую тревогу. Из Дамгартена навстречу «Фантомам» уже стартовало звено советских «МиГ-23», а из Пинемюнде – пара «МиГ-21М» ВВС Национальной народной армии ГДР.

      – Ну и что там у тебя? – спросил Симондс через минуту после снижения.

      – А глянь сам на пять часов, будешь «приятно» удивлен…

      Симондс послушно посмотрел за борт кабины и первое, что увидел за толстенным плексом фонаря, – как по правому борту мелькнули редкие огни какого-то, похоже, не очень большого города.

      – Мать его, это же суша!

      – Ты, Дэни, поразительно догадлив!

      – Чак, мы что – залетели к коммунякам?!

      – Да! Я тебе про это уже пять минут втолковываю, а ты это все еще не понял!

      – Быстро уходим!

      – Давно пора. Поворачивай!

      Симондс заложил боевой разворот, уводя машину влево, в северном направлении.

      Но они не успели – в кабине, с особенно четко выделяющимися в темноте индикаторами приборов, запиликал нудный сигнал об облучении «Фантома» радаром.

      – Что такое, Чак?

      – Вроде бы у нас на хвосте несколько воздушных целей, и это явно не наши!

      – Я Кугуар-2, – вдруг возник в наушниках сквозь шорохи помех голос ведомого Шнайдера, про которого Симондс почти забыл в горячке критической ситуации. – Кугуар-1, что происходит?! Почему у нас на хвосте чужие самолеты?!

      – Потому что мы над красной Германией, идиот! Долбаные помехи! Заткнись и делай, как я!

      – Вас понял. Но у меня падают обороты левого двигателя, – сообщил Шнайдер каким-то странно спокойным голосом.

      – Черт побери, только