«Искатели сокровищ» и другие истории семейства Бэстейбл. Эдит Несбит

обзавестись двумя фунтами на оплату инструкций. Есть у меня и другая идея, только мне ещё надо её хорошенько обмозговать.

      Мы все потребовали:

      – А ну, выкладывай быстро! Что за идея?

      Но не тут-то было. Дикки упёрся. Нет, и точка! Вечно так с Дикки – никогда не покажет, если не готово, и мыслями не поделится. Вы допытываетесь, а он молчит, и это ему доставляет жуткое удовольствие.

      – Ну и сиди на здоровье со своим глупым секретом, – сказал ему Освальд, чтобы он не особо радовался. – Давай, Дора! Мы всё уже рассказали.

      Дора, вскочив, уронила носок и напёрсток, который так далеко укатился, что мы потом много дней не могли его отыскать.

      – Полагаю, нам первым делом нужно прибегнуть к моему способу. По-моему, это будет справедливо, потому что я старшая, – начала она. – Давайте выкопаем сокровище. Без всякой там нудятины с волшебной лозой. Просто по-честному станем копать. Если люди копают как следует и хотят найти сокровище, то обязательно его находят. Мы станем богатыми, и тогда все другие способы нам не понадобятся. Потому что одни из них трудноваты, а другие вообще непозволительны. А непозволительные поступки, как мы должны помнить…

      Тут остальные велели ей замолчать и приниматься за дело. И когда мы уже продвигались по направлению к саду, мне вдруг подумалось: почему отцу не пришло на ум то же самое, что и Доре? Лучше выкопал бы в саду сокровище, чем целыми днями торчать в неуютной конторе.

      Глава 2

      Копая в поисках сокровищ

      Боюсь, предыдущая глава вышла довольно скучной. Самые скучные места в книгах – это те, где говорят, говорят и ничего не делают. Начни я, однако, нашу историю по-другому, вам стало бы непонятно дальнейшее, где мы как раз от слов переходим к делу. А это ведь самое интересное – и в книгах, и в настоящей жизни. Но в жизни ведь с вами то происходит масса всего, а то совсем ничего. Для книг, я считаю, это никуда не годится, поэтому попросту опущу те дни, когда ничего не происходило. Не заведу (разве что случайно): «Медленной чередой потянулись грустные дни», или: «Настал период однообразно-тяжёлых дней», или даже просто: «Время шло». Пустые и глупые фразы! Время, конечно же, идёт, это понятно и так. Лучше уж расскажу вам о самом важном и интересном, что с нами случилось, а вы просто имейте в виду: в промежутках мы просыпались, ели, ложились спать и делали ещё много всякого прочего, о чём распространяться скучно до зевоты. Между прочим, меня на сей счёт поддержал даже дядя соседского Альберта, а дядя этот очень умный и сам пишет книги.

      – Совершенно верный подход, – одобрил он. – Мы это называем отбором материала, без этого в истинном искусстве не обойтись.

      Я всегда считал, что было бы здорово, если бы люди, пишущие детские книги, знали о детях хоть чуточку больше. Я не раскрою вам о нас ничего, кроме того, о чём мне самому хотелось бы знать, будь я на вашем месте. Дядя Альберта сказал, что мне следовало бы поместить рассказ о нас в предисловие, но я вот никогда не читаю предисловий. А писать что-то только для того, чтобы это пропустили, – совсем невесело. И почему