Повелитель теней. Том 5. А.Никл

у меня было смурным – так всегда бывает по утрам. Мне сначала нужно проснуться, смириться с тем, что впереди меня ждёт прекрасный день, наполненный не менее прекрасными делами, а уж потом… Потом я, может быть, и порадуюсь. Разумеется, военная жизнь научила меня быстро подниматься с кровати в любое время суток, моментально одеваться и трезво соображать, несмотря на трёхдневный недосып. Однако это не означало, что я делал это с удовольствием. Эх, мой идеальный день – проснуться часов в десять, поваляться в кровати, выпить чашечку чая, закусить печеньем, всё это в тишине и спокойствии. И желательно – в уединении. Почему-то у большинства людей в начале дня словно пропеллер в одном месте жужжит – мельтешат туда-сюда, болтают без умолку, что-то от меня хотят… В общем, чрезмерно бодрые жаворонки – то ещё оружие массового поражения.

      Так что в другой ситуации я бы пошутил, но сейчас – вздохнул, потёр глаза и, нахмурившись, процедил:

      – Девушка, я первый раз в жизни вас вижу.

      Дамочка сперва демонстративно схватилась за сердце, потом фальшиво заплакала, зажала мальчику уши и потребовала:

      – Не смей говорить такое при нашем сыне! Ты что, хочешь развить в нём комплексы? Хочешь, чтобы он думал, будто родители его не любят? Как ты можешь! А ведь говорил, что никогда не откажешься от сына! Говорил, что хочешь наследника! Зря я тебя послушала…. Зря не настояла, чтобы ты сходил в аптеку! Стихоплёт! – она скривилась и писклявым голоском протянула: – С презервативом не те ощущения…

      Так как я столкнулся с ней в коридоре неподалёку от столовой, то вокруг нас начала постепенно образовываться толпа – место здесь было проходное, народ спешил на завтрак. Дамочка, почувствовав, что на неё обращено внимание десятков людей, специально повысила голос и воскликнула:

      – Что же это делается-то?! Аристократам нынче всё с рук сходит? Захочет – может сына бросить, а захочет – и убить может?

      Я мысленно закатил глаза. Да она – мастер неуместных и необоснованных сравнений. Как связаны брошенные дети с убийствами? Наверное, таким же образом как пьяные водители с чернокнижниками-маньяками. Вилка, солнце, тридцать восемь. Но несмотря на то, что речь взбудораженной дамочки больше напоминала бред истерички, я поймал на себе несколько осуждающих взглядов. Из глубины души медленно поднималось раздражение, и с каждой секундой оно увеличивалось в раз в сто. К тому же на краю сознания маячила мысль – а вдруг Марк Ломоносов умудрился загулять? Да, судя по возрасту ребёнка, Марку в то время было лет четырнадцать, но это вполне возможно. В общем, я решил пойти ва-банк, сблефовать и вывести дамочку на чистую воду. А если Марк действительно сделал сына – ну что ж, придётся нанять няню и… Ну не знаю, купить книжку по воспитанию? В конце концов, технически это мой ребёнок по крови.

      – Хорошо, – громко произнёс я, прерывая вопли темноволосой дамочки. – Если вы утверждаете, что это мой сын, то значит, мы едем в магическую лабораторию и сдаём тест на родство.

      Я пристально смотрел на неё, отслеживая реакцию, и заметил, как слегка испуганно расширились её глаза. Дамочка