Зодиак. Ромина Рассел

потянулся ко мне. Я догадалась, что он собирается похлопать меня по спине, или ободряюще сжать плечо, или сделать еще что-нибудь в том же духе, только мне не хотелось его жалости. Поэтому я тронула Кольцо и вновь растворилась в мире теней. Спустя миг рядом возник новый силуэт, и я немедленно почувствовала присутствие Матиаса.

      – Почему-то проще разговаривать там, где я не могу слышать эти слова произнесенными вслух. Не люблю вспоминать. Не потому, что меня травмировали наши с ней занятия, точнее… они, конечно, были изматывающими, бесконечными, но их нельзя назвать пыткой. Просто я…

      – Ты по ней тоскуешь.

      Он прав, хоть я этого и не сказала. Я стала перечислять то, что мы с ней изучали, изо всех сил стараясь не погружаться в пучину воспоминаний. Я не желала видеть ее бездонные голубые глаза или слышать ее голос, каким она рассказывала мне истории, или чувствовать запах водяных лилий, ее запах…

      – Сначала я просто запоминала. Когда была совсем еще ребенком, мама читала мне о Зодиаке, пока я не узнала и не запомнила все. Как выглядит каждое из созвездий, как называются звезды и планеты, какая система правления в других Домах – в общем, весь материал из учебников студентов Академии. Затем, когда мне исполнилось четыре, мы стали изучать Яррот.

      В мутном и абстрактном пространстве воспоминания воспринимались будто истории, которые однажды рассказала мне мама, а вовсе не как моменты жизни, которые происходили на самом деле.

      – К пяти годам я научилась медитировать и понемногу делать предсказания в эфемериде. Я была напугана. Не понимала, как я это делаю, и не знала, что реально, а что нет. Каждую ночь мне снились кошмары – отголоски моих предсказаний. Я заставляла себя бодрствовать, потому что страшилась снов. Я была еще совсем маленькой и боялась оказаться внутри собственного разума.

      – Мне очень жаль, Роу, – прошептал Матиас мягко.

      – Как-то ночью я проснулась с криком ужаса, Стэнтон пришел в мою комнату и стал меня успокаивать. Он рассказывал мне истории, которые придумывал тут же, на ходу, пока я не заснула. Всякий раз, когда он запинался на очередном сюжетном повороте, я присоединялась к нему, и мы продолжали вместе, пока наш герой не умирал или не женился. Истории, где в конце умирали, мы провозгласили трагедиями, а где играли свадьбу – комедиями.

      Я открыла глаза и убрала руку с Кольца. Матиас проследовал за мной в реальность.

      – Мама считала, что люди могут достичь большего, пока они не повзрослели и их души чисты. Она говорила, что в детстве мы наиболее восприимчивы к энергии и что, если заниматься с ранних лет, человек сможет научиться общаться со звездами естественным образом.

      Я глубоко вздохнула.

      – А мне кажется, что это лишь полдела, потому что хоть я и медитировала лучше остальных студентов Академии и мои предсказания в большинстве случаев были верными, но с астралатором у меня возникли трудности. И поскольку мама учила всегда прислушиваться к интуиции, часто я не могла различить, действительно ли это послания звезд или же у меня просто-напросто разыгралось воображение.

      Он