Интервью… в тумане. Алёна Александровна Комарова

так – мимоходом говорил доктор, обрабатывая руки перед следующим пациентом. – Понаблюдать надо. Вы не переживайте, мы его уже покормили. Ест с аппетитом – это показатель. Вы должны улыбнуться.

      Рита растянула губы в улыбке и быстро сомкнула их:

      – Почему тогда я не могу его забрать?

      – Забрать можете, но завтра – тон доктора был таков, что Рита не имела право спорить и тем более беспокоиться.

      – Я могу к нему…

      Доктор перебил:

      – Нет. Он только привык, а вы сейчас его обрадуете, обнадежите и уйдете, ему будет тяжело. Нет – повторил он на её молящий взгляд.

      В очередной раз убедившись, что день сегодня не задался, она поехала к бабушке.

      В бабушкином дворе наблюдалось оживление. Никифоров Стас вышагивал от клумбы до окон и обратно, Кузьминична в компании внучки сидела на лавочке, Петрович курил возле подвала, пару детей повисли на воротах, трое катались на велосипедах (благо, что не во дворе). Такое ощущение, что соседи решили поселиться у Надежды Семеновны, при этом взяв дом штурмом. Надеясь, что бабушка хорошо забаррикадировала двери изнутри, Рита поинтересовалась:

      – Что здесь происходит?

      Старики оживились – иногда Риту это не радовало, вот как сейчас. Обычно причиной подобных визитов и посиделок была нерадостное дело.

      – Ой, Риточка, – обрадовался Петрович, затушив окурок о стену подвала, раздавил его пальцами и спрятал в карман.

      – Риточка, не справляемся – запричитала Кузьминична, хотя это было её постоянное состояние.

      – Рита, надо чтоб ты написала.

      – Да, мне тоже сказали, что если общественность поднимется, то будет толк.

      – Куда поднимется? – Рита устало опустилась на скамейку. Ей казалось, что старики напрасно переживают, и трагедия, с которой они прибежали во двор Надежды Семеновны, всего лишь дельце, из которого потом будут слагать байки, и поход в гости не требовал вавилонского столпотворения.

      Надежда Семеновна вышла из дома, неся огромный поднос с кружками и чайником. Иногда её гостеприимство зашкаливало за рамки доброты.

      – Риточка, ты представляешь? – возмущенно заговорила бабушка.

      – Нет – честно призналась Рита.

      – Это уму непостижимо.

      – Возможно. Бабуль, а что вообще происходит?

      На этот вопрос решили ответить все, причем сразу.

      – Они нас лишили…

      – И теперь не будет…

      – А я в наследство хотела оставить…

      – Обворовали…

      – Ироды…

      – Как так можно…

      – И управы на них нет…

      – А ты ведь уже помогла…

      Рита переводила взгляд с одного на другого, чувствуя себя героиней юмористического концерта, премьера которого с треском провалилась – не смешно.

      – Так – протянула она с нажимом. – Стоп. Сейчас я войду в дом, и попрошу вас, Петрович, зайти со мной.

      – Я? – не ожидал мужчина аудиенции, в компании ему было легче разговаривать.

      – Вы. Будете рассказывать, что у вас случилось.

      – Так