Жизнь русского обывателя. Часть 3. От дворца до острога. Л. В. Беловинский

последние ежегодные высочайшие посещения старухи Архаровой, вдовы давно покойного обер-полицмейстера Москвы, – просто дань светской вежливости, все тому же этикету: в обязанность членов императорской фамилии входило точно помнить, когда и у кого из известных им подданных день рождения или день ангела, и неукоснительно поздравлять их.

      Эта строгость и точность жизни позволяла среди множества пустяков уделять большое время делам. Ведь император должен был не только представлять Россию, но и управлять ею.

      Начальник канцелярии Министерства императорского двора, генерал А. А. Мосолов, подробно описал рабочий день Николая II на отдыхе в Ливадии, где он ежедневно находился в общении с царем. Утро после короткой прогулки посвящалось приему докладчиков; перед устным докладом просматривались первые строки текста, а если сущность дела не была ясна, то читался весь доклад. Доклады министров могли продолжаться до двух часов. Иногда доклады делались и вечером, от четырех до половины седьмого. Около часа продолжалась церковная служба. В итоге с семьей царь встречался только за столом и вечером, если у него не было особо срочной работы. Но Николай II был не из самых загруженных работой императоров. Наибольшее количество бумаг с личными пометами осталось от Николая I, который заканчивал работу глубокой ночью и отправлялся погулять перед сном по ночной столице, и Александра III, вступившего на престол неподготовленным и вынужденного наверстывать упущенное. В дополнение к обычным делам для него составлялись особые экстракты журналов заседаний высших государственных органов. Отдыхать он ездил в свои охотничьи угодья в Спалу. Здесь не принято было говорить с сопровождающими и гостями о делах и политике, но через день приезжал фельдъегерь с бумагами, и в этот день царь работал до глубокой ночи. Лейб-медик Александра III Н. А. Вельяминов писал: «О. Б. Рихтер говорил мне, что государь поразительно добросовестно относится к делам и как-то раз показывал мне толстый портфель, который государь в дни отъезда фельдъегерей присылал к нему с готовыми резолюциями. За много лет, что я управляю комиссией прошений на Высочайшее имя, – говорил мне Рихтер, – я не помню случая, чтобы посланный мною с вечера государю портфель с бумагами не был возвращен мне на следующее утро с исполненными делами» (32 с. 277). Приходилось ему работать и не оправившись от болезней. «Помню, – продолжает Вельяминов, – как я, будучи как-то в кабинете, стал убеждать Государя не начинать работать, но он, указав мне на диван, на котором от одной ручки до другой лежали кипы папок с делами, сказал: “Вот посмотрите, что здесь накопилось за несколько дней моей болезни; все это ждет моего рассмотрения и резолюций; если я запущу дела еще несколько дней, то я не буду уже в состоянии справиться с текущей работой и нагнать пропущенное. Для меня отдыха быть не может”» (32, с. 284). По мнению Вельяминова, смерть царя от ожирения сердца была вызвана именно переутомлением.

      Вся жизнь оказывалась