Непридуманная история Второй мировой. Александр Никонов

здесь историки уже вступают в ожесточенный спор. Когда же Сталин готовился напасть на Германию?

      Мельтюхов полагает, что «никакие наступательные действия Красной армии против Германии ранее 15 июля 1941 года были невозможны».

      А Данилов дает другую дату: 2 июля.

      Сам же Суворов полагал, что нападение случится 6-го числа.

      Заместитель директора Института стратегических исследований австрийской Академии обороны Хайнц Магенхаймер тоже над этим раздумывает: «…вопрос о дате окончательного столкновения в том случае, если бы вермахт не напал на СССР 22 июня, остается открытым. Развертывание Красной армии, включая и третий стратегический эшелон, закончилось бы между 15 и 20 июля. Неоднократно называвшуюся дату возможного советского нападения – 10 июня 1941 г. – нельзя считать доказанной».

      Иной точки зрения придерживается немецкий историк Хоффман из Фрайбурга: «Военные и политические приготовления Красной армии к нападению на Германию достигли кульминации весной 1941 года».

      Почему же СССР не напал на Гитлера весной? Об этом мы еще непременно поговорим. А пока продолжим парад цитат.

      Австрийский историк Томас Титура: «В последние годы стали известны многочисленные документы из партийных, государственных, военных и кагэбистских архивов, которые убедительно подтверждают тезисы Суворова».

      Профессор Калифорнийского университета Ричард Раак: «Сегодня главный военно-исторический аспект доводов Суворова подтверждается данными, недоступными ему во время написания «Ледокола»… В важнейших моментах истории Суворов был прав с самого начала. Почти все остальные авторы, включая меня, крайне скептически относившегося к идее Суворова, были не правы».

      Немецкий историк Штефан Шайль: «В результате находок новых источников тезис о том, что немецкое нападение лишь опередило советское, подтверждается».

      Это что касается тех, кто с Суворовым согласен полностью или почти полностью. Но есть ведь и другие специалисты!

      Вот историк Невежин ругает Суворова за то, что тот «слабо использует документальную базу, злоупотребляет домыслами, тенденциозно цитирует.» А потом вдруг – бац! – и подтверждает основной тезис Суворова: «На исходе 30-х годов большевистское руководство уже не рассматривало саму по себе «мировую революцию» в качестве главного инструмента для достижения этой цели. Миссию сокрушения враждебного «буржуазного мира» должна была взять на себя, по замыслу Сталина, Красная армия».

      Ему со страниц журнала «Отечественная история» вторит историк Д. Наджафов: «Скорее всего, советские руководители действительно уверовали в свою революционную миссию, ставя знак равенства между интересами социалистического Советского Союза и «коренными» (по марксистской терминологии) интересами народов других стран, намереваясь в нужный момент выступить в роли освободителя этих народов от ига капитализма. На практике так называемый пролетарский интернационализм СССР