Непридуманная история Второй мировой. Александр Никонов

больше. Звонит он мне однажды и говорит: «Слушай, все материалы по войне рассекречены!» Хорошо, отвечаю, даже отлично. Но есть вот такой документик любопытный, не могли бы вы мне его достать?.. Да нет проблем, говорит, достану!

      И пропал. До сих пор достает. И все никак не может достать мне знаменитый «рассекреченный» план от 11 марта. А я ему даже координаты дал: Центральный архив Министерства обороны, фонд 16 опись 29–51, номер дела 241, листы 1-16.

      Однако самые большие секреты хранились не в Министерстве обороны, а в Особых папках Политбюро (теперь Президентский архив). «Особая папка» – это нестандартный, неофициальный, нигде юридически незакрепленный гриф секретности… Здесь в Англии живет дядя один, который давно из СССР убежал, он в свое время с этими Особыми папками разбирался. Так вот он дает цифру в 215 тысяч папок – таков объем этого сверхсекретного архива. Что в этих папках, никто не знает.

      …Прерву на секунду рассказ Суворова, чтобы сообщить читателю: именно в Особых папках Политбюро хранились те самые секретные соглашения между СССР и Германией о начале дележки Европы, которые Горбачев велел уничтожить. Кстати, об уничтожении документов говорит и Суворов:

      – Я сам в этом участвовал, будучи молодым лейтенантиком, и знаю, как это делается. Каждый год происходит перерегистрация секретных документов. На нее отправляют самых салабо-нов. Назначалась комиссия приказом начальника штаба округа в составе меня и старшего лейтенанта Васи Красникова. Не полковникам же кочергой орудовать!.. Плюс, разумеется, начальник секретной библиотеки. И мы месяц переучитываем документы, составляем список ненужного и представляем начальнику штаба за тремя нашими подписями. Тот визирует, после чего мы втроем спускаемся в кочегарку и начинаем орудовать кочергами. А затем составляем акт об уничтожении.

      Что жгли? Ну, например, приходят в штаб округа очень интересные книги по американской бронетанковой технике. Книги секретные, на каждой свой номер. Лежат они там пять лет. Никто их за пять лет не прочел, потому как штаб не желает рассылать эти книги в дивизии, это ж фельдъегери нужны, возня лишняя. Зачем? Ну, а раз книги никто не востребовал и не читал, получается, никому они не нужны, и хранить их далее бессмысленно. Поэтому сжигают.

      То есть то, что не нужно, уничтожается беспощадно. Есть у меня ребята знакомые в аппарате Генштаба, имен я их не называю, но они выходят иногда на меня и говорят: «Сердце болит, но вот это и вот это будет уничтожено. Не мог бы ты принять на хранение, а то ведь пропадет для истории?» Я говорю: «Мог бы…»

      В 1993 году было громогласно объявлено, что все документы по Второй мировой войне рассекречены. А в 2007 году снова слышу: все документы по Второй мировой войне опять рассекречены! Зачем же вы их по второму разу рассекретили, ребята?.. А я расскажу вам этот механизм. Документы рассекречивают – и тут же сжигают. Пока документ не рассекречен, сжигать его нельзя: он на ответственном хранении. А после рассекречивания документ становится для армии ненужной бумажкой. А зачем хранить бумагу