Рикошет. Юлия Лавряшина

прежде, чем официантка доползет до нашего столика.

      – Если ваш директор был хорошим человеком, кто мог желать ему смерти?

      Но ее ответ ничего мне не дал.

      – Этого никогда не знаешь, верно? – спросила она и подвинула салфетницу в форме березового листа поближе ко мне. – Может, и меня кто-то мечтает увидеть в гробу… Пока не снесет полчерепа, не догадаешься.

      – Ему не снесли череп… Говорят, пуля угодила в макушку.

      – Что будете заказывать? – прозвучало над нашими головами.

      – Сырники со сметаной, пожалуйста, – проговорила Марго, не отрывая от меня глаз. – Две порции. И чайничек принесите.

      Официантка уточнила голосом мученицы:

      – Черный? Зеленый?

      – Черный.

      – Зеленый.

      Мы произнесли это одновременно, но Марго тут же уступила:

      – Пусть будет черный.

      – Ладно, – недовольно проронила официантка.

      Как будто она могла отказать!

      Провожать ее взглядом я не стала, потому что Марго тут же спросила:

      – В макушку? Откуда ты знаешь?

      Я изобразила удивление:

      – А ты сама не видела?

      Она покачала головой:

      – Я лежала в одном ряду с Виктором Михайловичем. И голову повернула в другую сторону… Я вообще его не видела.

      На всякий случай я запомнила это, хотя если с нее сняли показания, то на схеме уже отразилось, где находилась Марго.

      – Ты долго с ним работала? – спросила я, добавив сочувствия в голос.

      – Три года. Он меня сразу после Финашки взял. Другой побоялся бы принять без опыта работы, а Шмидт рискнул. – Ее мягкий подбородок жалобно дернулся. – Он буквально вчера мне сказал, что ни разу не пожалел об этом. Можешь себе представить?! Буквально вчера!

      – Хорошо, что он успел это сказать…

      – Да. – Она неожиданно успокоилась и даже попыталась улыбнуться. – И правда… Хорошо.

      Осторожно подавшись вперед, я доверительно прошептала:

      – Слушай, я так перетрусила, когда это все началось… Как не уделалась?! А уж когда выстрел раздался… Наверное, я онемела со страха, иначе завопила бы во весь голос!

      – Аналогично, – отозвалась она рассеянно, в точности как герой фильма «Привидение».

      Я не пересматривала его больше года – с прошлого мая. С того дня, когда убили мою маму… Кто знает, вдруг она тоже сейчас рядом со мной? Сидит с нами за столиком и внимательно слушает… Она всегда слушала меня и этим отличалась от большинства родителей, если, конечно, верить рассказам моих бывших одноклассников.

      Даже когда я была совсем маленькой, это было нашим любимым занятием на прогулках: фонтан моих историй-фантазий невозможно было перекрыть, но мама поглощала все подряд. Я знаю, она не притворялась, как некоторые взрослые, которые только делают вид, будто слушают своего ребенка, а сами думают о своем или незаметно листают ленту в Сети… Черт возьми, как там может найтись нечто более важное?!

      Но мама помнила мои рассказы, даже когда