Неожиданный роман. Даниэла Стил

прижимая детей к себе.

      – Нет! – хором крикнули девочки, заливаясь слезами. – Нет! Нет! Нет!..

      Питер тоже рыдал, забыв, что ему уже шестнадцать и что он уже совсем взрослый. Только Джеми серьезно посмотрел на мать и, осторожно, но решительно высвободившись из ее объятий, медленно попятился.

      – Я тебе не верю! – громко сказал он, остановившись в дверях. – Это все неправда. Неправда! – И, повернувшись, он бросился вверх по лестнице.

      Лиз нашла Джеми в его спальне. Он сидел в углу комнаты на полу и, прикрыв голову руками, горько и беззвучно плакал – только плечи его тряслись да слезы стекали по щекам и капали на джинсы, оставляя на ткани темные пятнышки. Он как будто хотел спрятаться, укрыться от обрушившегося на него горя, от несправедливости и ужаса того, что случилось с ними со всеми. Он не отозвался, когда Лиз позвала его по имени. Ей пришлось взять его на руки. Сев с ним на кровать, она начала укачивать Джеми, как маленького, и понемногу он расслабился и стал всхлипывать все громче и громче, как и положено ребенку его возраста.

      Лиз, чье сердце разрывалось от горя и жалости, тоже плакала.

      – Мне очень жаль, что так случилось, – вымолвила она наконец. – Знаешь, Джеми, твой папа очень тебя любил…

      – Я хочу, чтобы папа вернулся! – выкрикнул Джеми в перерыве между рыданиями, а Лиз все укачивала, все баюкала его.

      – Я тоже хочу, мой маленький! – Еще никогда она не испытывала подобной муки. Она не знала, как, чем можно утешить детей. Скорее всего это было просто невозможно.

      – А он вернется?

      – Нет, милый. Папа не вернется. Он ушел.

      – Насовсем?

      Она кивнула, не в силах выговорить это страшное слово вслух. Еще несколько минут она держала Джеми на коленях, потом бережно ссадила на пол и, встав, взяла за руку.

      – Идем к остальным.

      Джеми послушно пошел за ней вниз, где Питер и девочки все еще рыдали, обняв друг друга. Кэрол и Джин были с ними. В глазах их тоже блестели слезы. В гостиной царило траурное настроение, а нарядная елка и вскрытые пакеты с подарками выглядели неуместными и оскорбительными. Казалось невероятным, что каких-нибудь два часа назад они все вместе радовались наступлению праздника, завтракали, шутили и смеялись, а теперь Джек ушел от них навсегда. Это просто не укладывалось в голове, и Лиз подумала, что не представляет совсем, абсолютно не представляет, что ей теперь делать.

      Да нет, конечно, она должна была делать то, что должна – собирать по кусочкам, по крошечкам, по крупинкам вдребезги разбитую жизнь. Другой вопрос, хватит ли у нее на это сил.

      В конце концов она велела детям идти в кухню и сама пошла с ними. Там Лиз чуть было не разрыдалась снова, увидев, что на столе все еще стоит чашка Джека и лежит его салфетка. К счастью, Кэрол все отлично поняла и быстро убрала их. Лиз налила детям по стакану воды. Затем она отправила их с Кэрол наверх, чтобы обсудить с Джин все необходимые приготовления. Нужно было связаться с похоронным бюро, известить друзей, коллег и бывших клиентов, вызвать из Чикаго родителей Джека