Возмездие Сандокана. Возвращение Момпрачема. Эмилио Сальгари

куда больше, чем их противникам: два проа затонули, еще несколько были сильно повреждены. На волнах среди обломков виднелись тела, дожидавшиеся, пока на завтрак не пожалуют акулы, которыми кишмя кишат малазийские моря.

      Пока Тигрята сбрасывали за борт трупы и перевязывали раненых, Сандокан торопливо перебрался на яхту, где его с нетерпением ждали Янес и Тремаль-Наик. Трое друзей, пережившие вместе множество захватывающих приключений, обнялись.

      – Не думал увидеть вас так скоро, – сказал Малайский Тигр.

      – А мы не ожидали встретить тебя здесь, – ответил Янес. – Ты явился на выстрелы?

      – Мои люди еще в полночь сообщили, что с севера слышна пальба. Когда вас атаковали?

      – Еще засветло. А ночью мы постреливали, чтобы отогнать отдельные проа. Сам знаешь, я немного знаком с обычаями прибрежных пиратов.

      – Как поживает Сурама?

      – Мирно правит Ассамом, любимая и народом, и вельможами. Очень огорчилась, когда ее принц-консорт собрался покинуть Индию. Но поскольку это ты помог ей завоевать корону, я не мог не откликнуться на твою просьбу о помощи. Со мной сорок ассамских воинов, лучшие из лучших, под стать твоим малайцам.

      – За это в ответе я, военный министр и главнокомандующий, – засмеялся Тремаль-Наик.

      – И я, главный ассамский артиллерист, – весело произнес чей-то голос.

      – Ага, и ты тут, Каммамури! – Малайский Тигр крепко пожал руку верному маратхи[25]. – Где Тремаль-Наик, там и ты, не правда ли?

      – Опасные странствия по Черным джунглям связали нас навеки, господин Сандокан.

      – Кстати, Сандокан, объясни-ка мне кое-что. – Янес раскурил папиросу. – Ты ведь назначил встречу в бухте Радости. Почему же не дождался нашего прибытия? Слава богу, ты дальновидно оставил нам четкие указания.

      – Потому, что внезапно изменились обстоятельства и поставили под вопрос возвращение мне трона предков. Потом расскажу. Теперь хорошо бы заняться яхтой. Покамест она и не думает трогаться с места. А как там поживают Дарма и сэр Морленд?

      – Моя дочь с мужем сейчас в Колнибо, – ответил Тремаль-Наик. – Обещали навестить нас при ассамском дворе, да, Янес?

      – Если этот день наступит, я сожгу собственный трон, – расхохотался португалец.

      – Тебе так не нравится править? – поинтересовался Сандокан.

      – Если бы я не любил Сураму, давно оставил бы Ассам со всеми его ассамцами, вместе взятыми. Мы с вами не те, кому пристало вести тихую жизнь. Мы возмужали под воинственные кличи малайцев и грохот пушек. Я тоскую по Момпрачему.

      – Молчи, братец, молчи, – хрипло произнес Сандокан.

      По его лицу пробежала тень, кулаки судорожно сжались.

      – Момпрачем!.. – В голосе Малайского Тигра послышались слезы. – Не береди старую рану, друг, она и так кровоточит! Кто знает, когда-нибудь она, может, и затянется… Ладно, не будем о грустном. – Сандокан потер лоб, словно отгоняя далекие воспоминания, затем перегнулся через леер левого борта. – Эй, Сапагар! Машина под пара́ми?

      – Так точно, капитан.

      – Найди самый крепкий трос,

25

Маратхи – воинственное племя, населяющее Западную Индию.