Любви нередкие порывы. Роберт Хуснутдинов

врати меня в лесного соловья.

      Я полечу к окну своей любимой,

      И буду петь там о любви счастливой,

      Пусть в то мгновенье счастья забытья,

      Она поймёт – ей нужен только я.

      Не зови меня

      Не зови меня, очень прошу я,

      Не вернётся любовь, что была,

      Ты ушла от меня, и другому,

      Всю себя до конца отдала.

      Я просил, умолял, чтоб вернулась,

      Ты не слушала этой мольбы,

      И убитый потерей любимой,

      Я склонился под знаком судьбы.

      Так зачем же ты вспомнила это,

      Снова мучить меня начала,

      Может в том поцелуе другого,

      Ты любви так и не обрела.

      А когда в одинокой квартире,

      Заглянула ты в душу свою,

      То, вдруг вспомнила, слёзы глотая,

      Как сказал я тебе: «Я люблю!».

      Ещё вспомнила нежные руки,

      Голос мой от любви с хрипотцой,

      И поняла, что счастье то было,

      Лишь в объятиях нежных со мной.

      Первая ночь Зульфии с султаном

      Первая ночь с султаном сегодня,

      Денег отдали сполна за неё,

      Тихо сидит Зульфия в своём страхе,

      Скоро наступит понятье всего.

      Как всё случится она и не знает,

      Хочет султан продолжить свой род,

      Сегодня вкусит он, и без волненья,

      Вкусный, прекрасный девичества плод.

      Ходят рабыни рядом с невестой,

      Будет закладка – рождение сына,

      Или красивой и нежной из дочек,

      Так одарит Зульфия господина.

      Но все проходит, и время подходит,

      Султан идёт к тебе, Зульфия!

      В платье красивом, волненье скрывая,

      С трепетом в сердце смотрит она.

      Вот он вошёл молодой и красивый,

      Нынче властитель женской души,

      И обратился к девушке нежно:

      «Нравиться здесь, только правду скажи?»

      И Зульфия тут ответила смело,

      Паузу сделав, совсем уж чуток:

      «Здесь всё красиво и очень богато,

      Но мне милей каракумский песок!

      Он такой тёплый и нежный ночами,

      Летом, остыв от июльской жары,

      Ляжешь на кошмы, уставшей от дел всех,

      В сердце вольётся прилив доброты.

      Там я родилась, и там моя мама,

      Что отдала тебе дочку свою,

      И в эту ночь отдамся тебе я,

      Встретить с тобой суждено мне зарю!»

      Слов таких славных султан и не слышал,

      Из женских уст, перед ночью любви,

      И он ответил немногословно,

      «Очень приятны, слова мне твои!»

      И Зульфия, все одежды снимая,

      Скромно потупила нежный свой взгляд,

      Были султана все ласки так сладки,

      Словно медовый в саду виноград.

      И познавая вкус первой ночи,

      Скромность, отдав султану свою,

      Лежа на ложе, она прошептала,

      Добрых три слова: «Тебя я люблю!»

      На что султан, который был счастлив,

      В своём ответе вобрав всю любовь,

      «Я тебя знаю!» сказал в поцелуе,

      «Ты мне приснилась в лучших из снов!

      Я ведь во сне, в Каракумах гуляя,

      Встретил тебя, идущей одной,

      И там я понял, что только ты будешь,

      Самой любимой на свете женой!

      Тут мы с тобою отпразднуем праздник,

      Что подарил нам сейчас этот дом,

      Ну а потом, собрав лучших подарков,

      Мы в Каракумы свой путь поведём!»

      Что он сказал, то конечно случилось,

      Но не об этом здесь эти стихи,

      А всё о том, что правители – люди,

      И тоже верят в свершение мечты.

      Как хочу твоей я нежной ласки

      Как хочу твоей я нежной ласки,

      Я по праву это заслужил,

      Ведь ты знаешь, как тебя люблю я,

      Много лет я только этим жил.

      Пусть кто-то считает, что я вру всё,

      И тебя я вовсе не люблю,

      Поцелуем нежным в твои губы,

      Все сомненья мигом разгоню.

      Я другим теперь