Зачем ты воскрес. Николай Иванович Хрипков

А вы, напротив, хотели спасти. Вот, допустим, кто-то тонет.  Человек на берегу садится в чужую лодку, гребет к утопающему и спасает его.  Он преступник? С точки зрения буквы закона, да. Он воспользовался чужой собственностью без спроса. Это, как известно, уголовно наказуемое деяние. То есть он должен был найти хозяина и попросить у него разрешения. По-человечески же он герой. И даже у хозяина лодки, если он не законченный негодяй, не повернется язык обвинять его. И все окружающие люди именно так воспримут эту ситуацию.

      – Что ж, вы прояснили свою позицию. Она вам делает честь, – сказал Ударник, поглядывая на остальных: одобряют ли они его слова. Надя согласно кивнула. Иванов покачал головой.  – А, может быть, вы просто решили держать нас под колпаком, наблюдать за нами, как подопытными кроликами. А в нужный момент скрутить.  Разве не было заведено дела по факту похищения человека? Скажите прямо!

      – Это особый случай. И начальство решило, что не нужно заводить никакого дела. Поверьте, так иногда случается в нашей практике. Порой есть преступление, а дела нет.

      – Как  же это возможно?

      – А вот так. Никакого Хоменко официально нет. Он мертв. Есть свидетельство об его смерти. Есть его могила. А мертвых не могут похитить из психиатрической больницы, потому что там держат всё-таки живых людей, а не покойников. Поэтому никакого дела и не может существовать.

      – Оказывается, полицейскому начальству не чужда логика, – усмехнулся Ударник.

      – Вы сколько угодно можете иронизировать, но дело, как мне кажется, приобретает серьезный оборот. Поэтому я здесь, потому что должен вас предупредить.

      Друзья насторожились.

      – Что вы имеете в виду?

      – Хоменко формально, юридически, по документам мертв. Так? Вы же не будете спорить с этим?

      – Поэтому, если он будет по-настоящему мертв, то это не будет никаким преступлением? – спросил Ударник. – Я правильно вас понял, товарищ полицейский? Нельзя же убить покойника?

      – Это так,– кивнул Кузмин. – Даже не будут заводить дела, тем более, если и трупа не будет. Снимаются все проблемы и для полиции, и для мэра, у которого сейчас на носу выборы и которому не нужны никакие скандалы. Хоменко мешает всем.

      – Вы считаете, что существует угроза его жизни?

      – Я уверен в этом. Иначе я бы не пришел сюда. И мы не должны допустить этого. Только мне кажется, что там еще точно не решили, как это сделать и когда. И делать ли это вообще. Может быть, всё само собой рассосется. И никому не придется брать греха на душу. Что это за рисунок у вас?

      Это уже к Иванову, который продолжал держать рисунок Хоменко в руках.

      – Любопытствуете? Пожалуйста!

      Кузмин был поражен.

      – Не может быть! Это нарисовал Хоменко? Да, конечно, он. Что же я спрашиваю!

      – Хоменко это сделал собственноручно. А вам известна эта женщина?

      – Да, известна. Я ее сразу узнал. Воспроизведено с фотографической точностью. Ольга, та самая, у которой он провел последнюю неделю до того, как с ним всё это случилось. Он хотел на ней жениться и домой пошел для того, чтобы сказать, что он разводится.

      – Это же замечательно! – воскликнул Иванов. – Значит, есть надежда вернуть его к жизни.

      – Он помнит ее. И несомненно, любит. Ведь это рисунок влюбленного человек. От него даже исходит теплота. Вот потрогайте, какая теплая бумага. Он согрел ее своим сердцем.

      – Если он ее нарисовал, то значит, он помнит ее, – воскликнул Иванов. – Значит, память его жива. Надо разбудить ее. И мне кажется, что я знаю, как это сделать.  Если они встретятся, он вспомнит ее, и это, как цепочка, потянет всё остальное. Непременно надо им устроить эту встречу. Вы же можете устроить эту встречу?

      – Возможно эта встреча могла бы вернуть Хоменко, но пока этого нельзя делать,– спокойно проговорил Кузмин.   – Так что встречу придется отменить пока. Надеюсь, что ненадолго.

      Все хором воскликнули:

      – Почему?

      – Потому что сейчас никто не должен знать, где Хоменко, иначе мы погубим его. Поэтому пока встреча с Ольгой невозможна. Нужно соблюдать тайну. Это в ваших интересах.

      – Сколько это будет продолжаться?

      – Я не знаю. Возможно, пока не пройдут выборы. Тогда они потеряют интерес к нему. Он уже ничем не будет угрожать их власти, ни живой, ни мертвый. Но до этого нужно сохранять тайну

      – Они – это кто?

      – Это те, кому любой скандал может помешать пробиться к власти или остаться во власти. Главная их цель оставаться у власти. А за власть можно пойти на что угодно. Тут действуют законы джунглей.

      – Так серьезно?

      – Более чем.

      – Они не успокоятся, пока не уничтожат Хоменко, я правильно вас понял? – спросил Ударник.

      – Он опасен, пока не прошли выборы. Ну, подумаешь, такой форс-мажорный случай. Жизнь их немало подбрасывает. Даже если он воскреснет, он не будет опасен им. Всего лишь курьезный случай. И не сам Хоменко, поймите, представляет для