Укротить Генерального. Айрин Лакс

рук сестры, зашла в диалог. Там было пусто. Только прежние заметки по работе… Ничего пошлого!

      – Ты ничего не отправила? – выдохнула я.

      – Отправила. Но сразу же стерла и не скажу, что я ему написала! Наслаждайся… – сестра обняла меня и махнула Ване. – Поехали. Только пару банок солений захвати, лечиться будем. Мне больше рассол с помидорами зашел, а тебе?

      Парочка удалилась, чрезвычайно довольные собой.

      Еще с минуту меня колотило от дикого волнения, стыда.

      Вот увидит Мерзликин эту пошлую смску и что подумает обо мне? Явно ничего хорошего.

      Но вдруг меня осенило.

      Так, стоп… Стоп, Влада. Я же украла телефон босса!

      Точно.

      Я достала его, попыталась включить: заблокирован! Просил распознавание лица или пароль. Я попробовала ввести дату рождения босса, ничего не вышло.

      Вот же черт!

      Так, стоп!

      Еще раз стоп, Влада.

      Я схватила с постели босса черный телефон, тот, что лежал у меня под задницей.

      Но я хорошо помнила, что на работе у босса в руках всегда красовался белый телефон с надкушенным яблочком, и там был корпоративный номер, как у всех сотрудников.

      Вот же черт…

      У меня в телефоне был сохранен служебный номер телефона начальника.

      Миллион раз черт тебя дери, сестричка!

      Ива написала на служебный телефон босса, а я украла его личный телефон.

      Теперь в руках босса окажутся сразу два компромата на меня: и в личном телефоне есть пошлое видео с моим участием, и в чате служебной переписки с Мерзликиным теперь красуется пошлое сообщение, отправленное с моего номера…

      Кошмар.

      Вот теперь это точно… КА-ТАС-ТРО-ФА!

* * *

      Еще час я варилась в гуще стыда.

      Два часа покрывалась алыми пятнами от жара, которым окатывало от воспоминаний. Они решили вдруг всплыть и прочно осесть в моей памяти.

      Не могу поверить, что босс так хорошо целовался. Но вот же картинка в моей памяти, где я таю от его поцелуев…

      Сижу на узком барном столе в его квартире, игриво расстегиваю пуговички на пиджаке. Мерзликин пьет и наблюдает, у него в руке чертов телефон.

      Значит, он снимал, как я раздеваюсь. Только как я раздеваюсь?

      Или есть еще что-то?!

      Боже, но какие у него все-таки чувствительные губы. По нему так и не скажешь.

      Я загрузила сайт нашей компании, где новый босс был сфотографирован для общей информации.

      Вот же его нахальное лицо, но здесь оно такое деловое, без эмоций. Вот его губы – самые обычные мужские губы, ничем не примечательной формы, но как ловко он ими обрабатывал мою грудь, как ловил соски, мягко целовал, лизал и сосал их…

      Черт, у меня заныла грудь, в низу живота запульсировало…

      Я отложила телефон, перестав смотреть на Мерзликина, пыталась напомнить себе, как дурно он со мной обошелся, но на ум упорно приходило другое: наш секс, разрозненные картинки. Там и сям. На барной стойке, в кровати, у стены…

      Господи, он еще и у стены меня оттрахал, поддерживая на весу и вгоняя в меня стальной поршень.

      Вколачиваясь