Иллюзия. Максим Шаттам

чтобы возникло что-то интересное. А уж сколько книжных шкафов можно было бы наполнить при помощи кладбищ нереализованных идей!

      Он машинально взглянул в сторону усадьбы в горах и поморщился от мелькнувшего там света.

      Значит, ты все-таки не ушел, капитан, бросивший свой корабль?

      Короткий вздох, раздавшийся у него за спиной, заставил его обернуться. Лили оперлась ладонями на спинку скамьи.

      – Люциен Страфа, – вполголоса проговорила она. – Того, кто живет наверху, зовут Люциен Страфа, и полагаю, ты прекрасно знаешь, о ком идет речь, верно?

10

      Юго понятия не имел, кто такой Люциен Страфа. Ни малейшего проблеска в памяти, ничего, что могло бы таиться где-то в складках коры головного мозга, но, видя очевидность информации, продемонстрированную Лили, он казался себе глупцом, не решающимся признаться в своем невежестве.

      – А я должен знать? – спросил он наконец.

      Лили не выказала осуждения, но и никак не прореагировала.

      – Имя Гудини тебе что-то говорит?

      – Фокусник, который жил лет сто назад?[15]

      Уф, по крайней мере, хоть это он знал.

      – Гудини произвел революцию в иллюзионизме и долгое время считался непревзойденным. До тех пор, пока не появился Страфа.

      – Увы, мне это имя неизвестно.

      Лили присела на скамейку рядом с ним:

      – Мы с тобой даже еще не родились, а его имя уже стало легендой. Семидесятые годы, период его славы. Билеты на его выступления раскупались мгновенно, стоило им поступить в продажу, а ведь интернета тогда не было и нужно было постоянно знать, где он выступает, перемещаться с места на место… Он гастролировал сперва по Европе, потом по всему миру. Лас-Вегас предлагал ему гигантские гонорары, сулил золотые горы за постоянный контракт, но он отказался.

      Юго махнул рукой с еще теплой кружкой в сторону комплекса:

      – Может, ему стоило согласиться?

      – Деньги никогда не были для него самоцелью, но, судя по тому, что я читала, он мог бы стать невероятно богатым, если бы захотел, это уму непостижимо.

      – Дай угадаю: он делал это из «любви к искусству»? – изобразив в воздухе кавычки, сострил Юго.

      Лили помолчала.

      – Думаю, не без этого. Если Гудини поражал зрителей современными постановками и трюками с использованием новейших технологий, то Страфа ошеломлял тем, что совершал непостижимое. Все: пресса, конкуренты и даже ученые – безуспешно пытались объяснить феномен Страфа.

      – Погоди, ты хочешь сказать, что это были не трюки фокусника, а подлинная магия? – рассмеялся Юго, который пребывал в игривом настроении.

      По правде говоря, он был разочарован. Он-то надеялся, что владелец поместья – незнакомец, чье имя никому не известно, или некто без возраста, родившийся так давно, что это просто нереально… Вместо этого ему подсунули какого-то таинственного шоумена. Он ожидал большего.

      – Можешь смеяться, сколько тебе угодно: ты хотел

15

 Гарри Гудини (Эрик Вайс, 1874–1926) – великий американский иллюзионист, филантроп и актер, известный технически сложными трюками.