Чемпион. Том 1. Валерий Гуров

предлагал хорошую – в магазине дешевле чем за полтора рубля огурчики консервированные не найдёшь, и то – не в каждом. А тут дешевле и домашние (хотя консервы в СССР делали отличного качества, надо признать – ГОСТ, епта).

      Но сначала – мужик достал ключи из кармана, вскрыл литрушку и захавал огурец.

      Хрум-хрум.

      Саня такой прыти не ожидал, но поперёк не сказал ничего – сначала надо понять, что водила дальше сделает.

      Мужик почавкал, дал попробовать огурца другому мужику. Оба постояли, пожевали чутка.

      Заценили.

      – Берём, – резюмировал владелец запора.

      – Рубль, – напомнил Саня.

      – Держи, че, – мужик вручил Пельменю монету.

      – Только это, чтоб матушка чтоб потом не прибежала, уговор? Я Ирку знаю.

      – Слово пацана, – заверил Пельмень.

      – Слышь, а ещё есть? – спросил второй мужик, дожевывая и поглядывая на авоськи.

      Может там завязалась баночка?

      Пельмень переглянулся с Сёмой. Тот быстро смекнул «че по чем», кивнул.

      – Заказ от трёх банок по рублю. Товар – свежак, – пояснил Саня.

      – Бабки только вперёд, – сообразил Сёма, выгнув колесом грудь. – По предоплате работаем.

      По предоплате – значит по предоплате.

      Мужики то залили сливу, а когда мужик синий, он с деньгами охочей расстаётся, чем на трезвую. Вот и владелец «горбатого» достал три рубля и вручил Сёме.

      – Пять банок, а это вам залог, – прокомментировал. – Мы в следующий раз в пятницу соберёмся в тоже время. Принесёшь товар, остальное выдам.

      Пожали руки.

      Пельмень сунул бабки в карман. Стрельнуло с консервами даже лучше, чем он рассчитывал. Вот так с потолка четыре рубля прилипло на ход ноги. И канал потенциального сбыта образовался.

      Бызнес.

      Понять бы ещё где консервы теперь брать. У бабули Сёмы ещё с дюжину банок, конечно, наберется… Но раз спрос есть, будет и предложение. Как-нибудь решим.

      – Ты прям н-н-новый русский, – с восхищением сказал Сёма, когда отошли от мужиков.

      Пункт приёма стеклотары расположился в конце кооператива. Большой гараж, у входа стоит мотороллер с кузовом «Муравей», видавший своё – вон краска встала, местами рыжики. Двери гаража прикрыты, на них – ни часов приёма, ни вывески. Но мелом нацарапан прейскурант. Из самого гаража доносится Высоцкий.

      «Эх раз, да ещё раз, да ещё много-много…»

      А ещё воняет керосином. Так по противному. И свет внутри включить не удосужились.

      – Сюда? Уверен? – остановился Саня.

      – Угу, П-п-пельмень, ты че бутылки не сдавал?

      Сашка не ответил, постучал в ворота гаража. Музыку прикрутили, потом послышался грохот, на смену пришёл звон разбитого стёкла. И мат – трёхэтажный.

      – Еп, перееп, твою мать за ногу!

      – Дядя Виталя, – со знанием сказал малой.

      Через несколько секунд дядя Виталя появился на пороге. Тощий мужик, скрюченный, с морщинистым лицом. Майка в полоску, на плече «Слава ВДВ», на голове замызганный берет.

      – О,