Рыцарь в сверкающих доспехах. Джуд Деверо

оставим все это в отеле, а потом…

      Она осеклась, поскольку Николас застыл у магазинной витрины. Вчера он разглядывал только машины, пешеходов и поражался ровным тротуарам. Сегодня его интересовали магазины, зеркальные витрины и неоновые вывески. Сейчас он застрял перед витриной книжного магазина, где был выставлен большой альбом с репродукциями средневекового оружия. Рядом стояли биографии Генриха Восьмого и Елизаветы Первой. Глаза Николаса сделались круглыми, как блюдца. Обернувшись, он показал на книги, хотел что-то сказать, но слова не шли с языка.

      – Пойдем, – улыбнулась Даглесс и потащила его внутрь. Какие бы беды ее ни настигли, она скоро забыла обо всем при виде восторженно-радостного лица Николаса, почтительно дотрагивавшегося до переплетов.

      Бросив пакеты у прилавка, она взяла Николаса за руку и обошла с ним магазин. Некоторые большие, дорогие альбомы лежали у самой двери, на столе, и он медленно провел кончиками пальцев по блестящим фотографиям.

      – Они великолепны, – выдохнул он. – Я и представить себе не мог, что такое существует!

      – Вот и ваша королева Елизавета! – объявила Даглесс, поднимая большой цветной том. Николас нерешительно, словно боясь коснуться, взял у нее книгу.

      Наблюдая за ним, можно было почти поверить, что он никогда прежде не видел современных цветных фотографий. Разумеется, во времена Елизаветы книги были редки и дороги. Позволить себе такую роскошь могли только богатые люди. Иллюстрации вырезались в дереве или раскрашивались от руки.

      Николас благоговейно открыл книгу и показал на большой портрет королевы:

      – Кто это рисовал? Неужели у вас так много художников?

      – Все эти книги напечатала машина.

      – А что это на ней надето? Этот фасон рукава, он что, новая мода? Матушке следует узнать об этом.

      Даглесс взглянула на дату. 1582 год.

      – Не уверена, что вам следует заглядывать в будущее, – отрезала она, отбирая книгу.

      Да что это она мелет?! 1582 год – будущее?!

      – Лучше взгляните на это, – велела она, вручив ему альбом «Птицы мира».

      Ее реакция, разумеется, более чем абсурдна, поскольку к нему в любой момент может вернуться память. Однако на всякий случай не стоит и пробовать изменить историю только потому, что человек из Средневековья увидел будущее. Если не считать того, что неизвестно, какая именно история изменилась, если она действительно спасла ему жизнь. Но что…

      Однако на этом месте Даглесс пришлось вернуться к реальности: Николас едва не уронил книгу, потому что музыкальный центр, до сих пор молчавший, неожиданно ожил. При звуках музыки Николас принялся растерянно оглядываться.

      – Я не вижу музыкантов. И что это за музыка? Регтайм?

      – Что вы слышали о регтайме? – рассмеялась Даглесс, но тут же поправилась: – Я хотела сказать, что ваша память, должно быть, возвращается, если вы уже смогли вспомнить регтайм.

      – Миссис Бисли мне рассказала, – пояснил он, имея в виду хозяйку пансиона. – Я играл для нее все, что она