Прощание с коммунизмом. Детская и подростковая литература в современной России (1991–2017). Келли Херолд

и закончившейся в 1968 году, куда менее монументальна и часто более иронична, чем вышеперечисленные жанры. Если герой советского эпоса «больше, чем жизнь», то персонаж философской сказки непременно очень маленький и незаметный. Наиболее известные примеры этого жанра – пересказ книги А. А. Милна, сделанный Борисом Заходером в 1965 году и опубликованный под названием «Винни-Пух и все-все-все», повести Эдуарда Успенского «Крокодил Гена и его друзья» (1966) и «Дядя Федор, пес и кот» (1972), а также гениальный мультфильм Юрия Норштейна «Ежик в тумане» (1975), основанный на одноименной сказке Сергея Козлова. Эти ставшие современной классикой произведения описывают не героические деяния, а самые обычные человеческие свойства, воплощающие социалистические идеалы обыденной жизни – доброту и способность дружить. Героем философской сказки часто оказывается наивный «другой». Идеальным воплощением такого героя стал Чебурашка, «неизвестное науке» создание, чья врожденная доброта, готовность помочь и способность к сочувствию определяют развитие сюжета и служат для ребенка, читающего книгу или смотрящего мультфильм, идеальным примером для подражания113.

      Как следует из рассмотрения этих основных сюжетов, основа текста для детей – это нарратив взросления, который описывает испытания на пути достижения зрелости и нравственное развитие героев. Этот метасюжет отражает траекторию самого детства и неизбежные проблемы, с которыми детям приходится сталкиваться на дороге к взрослению. Мария Николаева отмечала, что центральной темой детской литературы является не достижение ребенком зрелости, а его уязвимость и «инаковость», на которые он обречен, поскольку растет в мире взрослых114. Ребенок – герой советского детского канона не подтверждает этот тезис, он чаще демонстрирует обратную тенденцию, проявляя необычайную активность и способность действовать во имя поставленной цели. Неважно, что он делает – ищет шпионов в сельской местности, строит «дом дружбы» или живет один в деревне с друзьями (домашними животными), – советский ребенок-герой необычайно активен, и в этом он подобен главному супергерою советского времени Владимиру Ильичу Ленину115. Все же эта фантастическая способность к действию является формой карнавала и, как замечает Николаева, «временным состоянием могущества», которое достигается, например, при помощи переодеваний, превращений или использования животных в качестве героев детской книги116. Другими словами, присутствие могущественного ребенка в советской детской литературе представляет собой карнавальную противоположность реальному обращению с детьми в Советском Союзе, где к ним относились как к пассивным субъектам, чья основная роль в обществе заключалась в усвоении положенного набора поведенческих норм и идеологических установок.

      Заключение

      Несмотря на начавшиеся в 1991 году огромные перемены в российском обществе, которые включали трансформацию

113

См.: Fishzon A. The Queer Legacies of Socialism, or What Cheburashka and Gary Shteyngart have in Common // A Companion to Soviet Children’s Literature and Film / Ed. O. Voronina. Leiden: Brill, 2019. P. 440–473.

114

Nikolajeva M. Power, Voice and Subjectivity for Young Readers. New York and London: Routledge, 2010. P. 203.

115

O’Dell. Op. cit. P. 98. Биография Ленина стала сердцевиной одного из основных советских сюжетов и его бесчисленных вариаций: в одних вариантах он – обычный ребенок, чья сила воли и самодисциплина позволяют ему стать образцовым гражданином и подняться до руководящих высот, в других он эпический герой романтической традиции, а штурм Зимнего дворца – захватывающее приключение. Ленин оказывается подобной Христу фигурой, чье самопожертвование воодушевляет других и приносит им утешение. В написанных в стиле житий святых произведениях для детей Ленин наделяется пророческим даром, и его могущество передается даже принадлежащим ему бытовым предметам; он выше обычных смертных, его божественный статус гальванизирует всю страну и творит невиданные чудеса (Ibid. P. 155–156).

116

Nikolajeva. Op. cit. P. 204.