Горький мед. Даниэла Стил

нее был отпуск. Таким образом уже к пятнадцати годам Глэдис объездила чуть ли не весь мир. Эти совместные путешествия были незабываемы. Ей очень хотелось, чтобы и детей тоже объединяло нечто подобное.

      – Мне нравилось путешествовать с родителями, – робко промолвила она наконец, и взгляд Дугласа сразу же стал колючим.

      – Если бы у твоего отца была нормальная работа, ты тоже не попала бы в Европу так рано, – раздраженно бросил он. Дуг очень не любил, когда Глэдис начинала, по его собственному выражению, «давить» на него.

      – Ты не прав, Дуг! У моего отца была нормальная работа, не хуже и не лучше других, – возразила Глэдис. – Во всяком случае, он работал больше, чем мы с тобой.

      «Чем ты сейчас», – хотелось ей добавить, но она сдержалась. Джек Уильямс был в этом отношении совершенно удивительным человеком. Он обладал колоссальной трудоспособностью и безграничным терпением, что в конечном итоге и помогло ему добиться столь многого. Пулитцеровская премия – не шутка! Впрочем, Дуглас предпочитал об этом не вспоминать, и Глэдис это очень задевало. Ей казалось, что Дуг ни во что не ставит карьеру ее отца только потому, что он добился успеха не за столом, заключая и подписывая контракты, а путешествуя по всему миру с фотокамерой в руках. Для Дугласа это действительно не было работой или, по крайней мере, – серьезной работой. «Детские игрушки» – так пренебрежительно говорил он о карьере Джека Уильямса, и ему было наплевать, что, играя в эти «игрушки», отец Глэдис получил престижную премию и потерял жизнь.

      – Твоему отцу здорово повезло, и ты не можешь этого не понимать, – продолжал Дуг. – Ему платили за его хобби, и платили неплохо. Ездить за счет издательств по разным экзотическим странам и смотреть на людей – разве это работа? Один удачный снимок – и тысяча долларов у тебя в кармане... Это ты называешь работой? Нет, Глэдис, то, чем занимался твой отец, нельзя и сравнить с тем, чем занимается большинство нормальных людей.

      – Чем же оно занимается, это большинство? – тихо спросила Глэдис.

      – Нормальные люди каждый день ходят на работу и корпят над документами, – отрезал Дуг, слегка подчеркнув голосом первое слово. – И при этом им еще приходится считаться с политикой, конъюнктурой мирового рынка и со всякой чепухой!

      В глазах Глэдис вспыхнул огонек, который должен был послужить Дугласу предостережением, но он его не заметил. Между тем гнев Глэдис объяснялся не только тем, что Дуг унизил ее отца, перед которым она преклонялась, но и тем, что при этом он уничижительно отозвался и о ее карьере, словно забыв о том, кем была Глэдис до того, как они поженились.

      – Я считаю, что то, чем занимался мой отец, намного труднее и опаснее, чем просиживать штаны в офисе, и называть его работу «хобби» это... это... пощечина, вот что это такое!

      Пощечина ее отцу и ей самой – вот что подразумевала Глэдис, и ее глаза запылали, как два костра.

      – Что это на тебя нашло? – удивился Дуглас. – А-а... понимаю. Наверное, Мэйбл опять сорвало с якорей и она пошла куролесить!

      Да,