О литературе, революции, энтропии и прочем. Статьи и заметки. Евгений Замятин

asis>судьба достижения на земле. Облака.

      6. У реалистов – то, что было, могло быть.

      У символистов – то, чего не было, не может быть на земле. Зеркало — и рентгеновский аппарат. Скелет жизни. Нет юмора, бодрости.

      7. Трудность тем – усовершенствование приемов. Чувства, вызывающиеся музыкой. Музыка слова. Ех.: {Сокращение от фр. exemple – пример, например} Бальмонт.

      Заслуга символистов. Овладение стихией.

      8. Диалектический путь: явление – затем враждебное – и примиряющее. Реалисты – символисты сделали свое – новореалисты.

      Поэты: Клюев, Ахматова, Гумилев, Городецкий.

      Прозаики: Белый, Сологуб, Ремизов, Бунин, Сергеев, Ценский, Пришвин, Алексей Толстой, Шмелев, Тренев. Легче и труднее говорить.

      Почему подробнее.

      9. Символисты видели скелет. Ученый, изобретатель рентгеновских лучей и студент I курса.

      Новореалисты пили сладкую горечь Гиппиус, Блока, но это было – предохранительной прививкой. Облака.

      10. Смех, юмор – как у реалистов.

      Сологуб – Передонов – злой, убивающий смех.

      Ремизов – Ионыч (штаны, в корзинке). Страдальческий смех.

      Пришвин – Голубое знамя (окно за 10 рублей). Жизнерадостный Никандров – шпик.

      Захолустные офицеры; у попа была… Кошмарный, жуткий.

      Юмор – сходство с прежними реалистами и отличие от символистов.

      Смех – знак победы, силы.

      Новореалисты – более здоровое литературное поколение.

      Символисты имели мужество уйти, новореалисты – вернуться к жизни.

      11. Вернувшись к жизни, новореалисты изображают иначе.

      Микроскоп. Кусочек вашей кожи.

      Неправдоподобность кожи под микроскопом. Что же настоящее, реальное?

      Кажущаяся неправдоподобность – открывает истинную сущность.

      Реалисты – кажущуюся реальность; новореалисты – подлинную.

      12. Вот почему у новореалистов – преувеличенность, уродливость.

      Сологуб – Передонов. Недотыкомка.

      Белый. «Петербург». Кубическая карета Аполлона Аполлоновича.

* * *

      Вы подошли к горе. Вы поднимаетесь. Вам прекрасно видно гору: камень, куст, по кусту ползет червь. Вам видно прекрасно – и все-таки, когда вы стоите так на горе, – вы не видите ее, вы не можете почувствовать ее размеров, не можете определить ее очертаний. И только издали, отъехавши на десяток верст, когда уже далеко будут камень, куст и червяк, все подробности горы, – только издали вы увидите самую гору.

      Громадные события последних лет – мировая война, русская революция – та же самая гора. Пока мы видим только куст, червяка, камень, а гору увидим, только отъехавши на десяток лет. И только тогда может появиться подлинная художественная литература о мировой войне и революции. То, что художники слова пытаются сказать об этом сейчас, – непременно будет… в ту или другую сторону, однобоко… современник неизбежно попадает в положение одной чиновницы времен 1812 года, которая проклинала Наполеона не за что-нибудь другое, а за то, что во время Бородинского сражения случайной пулей была убита ее прекрасная корова.

      Вот почему, когда я буду говорить с вами о новейшей русской художественной литературе, я оставлю в стороне литературу последней минуты, я оставлю в стороне попытки сейчас ответить на рёв бури за этими стенами. Эти попытки войдут в историю революции, но в историю искусства они не войдут.

      Чтобы перейти к тому, что я называю новейшей русской литературой, позвольте мне начать с Адама.

      Тот период, о котором я хочу говорить с вами, – начинается Чеховым и кончается литературой предреволюционной эпохи: за время революции литература ничего не создала – или мы не знаем.

      Это не случайно:

      1. этот период представляет собою логически замыкающийся цельный цикл, как вы увидите дальше, и

      2. этот период ограничен одинаковыми вехами: тенденциозной литературой.

      Помните, как в Библии рассказывается предание о появлении первого человека? Было создано сперва тело, затем – появился дух, противоположность телу, и наконец, из соединения двух противоположностей – возник человек.

      Это – тот же самый путь, которым развивается общественный организм.

      Ех.: капитализм – парламентски-демократическая свобода личности, свободная конкуренция в экономике, но экономическое порабощение одного класса другим. Противоположность: социалистический строй – государственное ограничение личности, государственное регулирование экономики, но экономическое закрепощение. Следующей стадией развития общества будет, может быть, в далеком будущем такой строй, когда не будет необходимости в принудительной власти государства. Вот тот путь, о котором вам, вероятно, приходилось читать, и который именуется диалектическим путем развития. Мы попробуем проследить