Книга Джунглей. Самая полная история Маугли. Редьярд Джозеф Киплинг

его и смеется над ним.

      – Вытащите человеческого детеныша из этой ловушки. Я ничего больше не в силах сделать, – задыхаясь произнесла Багира. – Возьмем его и уйдем. Обезьяны могут возобновить нападение.

      – Они не двинутся, пока я не прикажу им. Стойте так; тиш-ш-ше! – прошипел Каа, и город снова затих. – Я не мог взобраться раньше, но, кажется, ты меня звала? – это было сказано Багире.

      – Я… я… может быть, закричала что-нибудь во время боя, – ответила Багира. – Ты ранен, Балу?

      – Я не уверен, что обезьяны не разорвали меня на части, сделав из моей шкуры сотню медвежат, – серьезно сказал Балу, потрясая попеременно каждой лапой. – Вуф! Мне больно. Каа, мы, Багира и я, обязаны тебе нашим спасением!

      – Неважно. Где человечек?

      – Здесь, в ловушке; я не могу вылезти! – закричал Маугли. Над его головой изгибалась часть сломанного купола.

      – Возьмите его отсюда. Он прыгает, как Мао, павлин, и может передавить всех наших детей, – прозвучали изнутри голоса кобр.

      – Хаххх, – усмехаясь, прошипел Каа: – у этого человечка повсюду друзья. Отступи, человечек, а вы, Ядовитый Народ, спрячьтесь. Я разобью стенку.

      Каа внимательно осмотрел стены беседки и нашел в мраморе выцветшую трещину, которая говорила о слабом месте резьбы; раза два или три питон слегка стукнул головой, чтобы сообразить необходимое для удара расстояние; наконец, подняв над землей шесть футов своего тела, изо всей силы нанес около шести ударов носом. Резьба сломалась и упала среди облака пыли и осколков. Маугли выскочил через образовавшееся отверстие и остановился между Балу и Багирой, обняв могучие шеи своих друзей.

      Питон Каа.

      Художники – Мариус и Эдвард Детмольд. 1912 г.

      «… Каа выполз на середину террасы, сомкнул пасть, звучно щелкнув челюстями, и все обезьяны устремили глаза на него.

      – Луна заходит, – сказал он. – Довольно ли света, хорошо ли вам видно?

      По стенам пронесся стон, словно вздох ветра в вершинах деревьев:

      – Мы видим, о Каа!

      – Хорошо! Начнем же пляску Каа – Пляску Голода. Сидите смирно и смотрите!»

      (Р. Киплинг)

      – Ты ранен? – спросил Балу, нежно лаская его.

      – Мне грустно, я голоден и сильно ушибся; но, мои друзья, они ужасно измучили вас; вы в крови!

      – В крови не одни мы, – ответила Багира, облизывая губы и окидывая взглядом мертвых обезьян на террасе и около водоема.

      – Это ничего, все ничего, только бы ты был цел, о моя гордость, лучшая лягушечка в мире, – проворчал Балу.

      – Об этом мы поговорим позже, – заметила Багира таким сухим тоном, который не понравился Маугли. – Но с нами Каа; мы обязаны ему победой, а ты – сохранением жизни. Поблагодари его согласно нашим обычаям, Маугли.

      Маугли повернулся и увидел, что большая голова питона покачивается на целый фут выше его собственной макушки.

      – Так это человечек? – сказал