Зимнее солнце. Влада Ольховская

Это ваш единственный довод?

      – Нет, это даже был не первый мой довод. А первый мой довод связан с тем, как резко Гончуков согласился сотрудничать со следствием. Если говорить о психологическом профиле, то это человек уверенный в себе, тщеславный, даже влюбленный в себя. Его кабинет увешан грамотами и дипломами. В соцсетях, которые он вел на удивление активно для человека его возраста и профессии, или описания карьерных достижений, или фото Гончукова с девушками – медсестрами, интернами. Не суть важно, кем, главное, что молодыми и красивыми. Он изо всех сил показывал миру, что он крутой профи и мужик ого-го. Такой человек, если бы его несправедливо обвинили в изнасиловании, возмутился бы и послал подальше всех – и шантажистку, и полицию. Его можно было бы заставить сотрудничать, да и то с трудом, он выше подобных обвинений. А он чуть ли не в подарочной упаковке свою кровь притащил! Он был виновен. Ему просто хотелось уделать и следствие, и Диану. Он поэтому и обошелся без презерватива, оставил следы изнасилования: он стремился не только получить Диану, но еще и, пардон, поиметь полицию, только в другом ключе.

      – Смотрите, она умеет проводить поведенческий анализ и много места не займет, – с невинным видом отметил Гарик. – Давайте ее оставим?

      – Не лезь пока, сбиваешь, – поморщился Форсов. – То, что я услышал, неплохо. Но этого недостаточно. Поведенческий анализ и показания профайлера не могут стать полноценными уликами в суде, вам это наверняка известно. Все, что вы сказали, можно отнести к домыслам. А как же факты?

      – Факты или их интерпретация? – усмехнулась Таиса. – Гончуков был оправдан на основании теста ДНК. Но есть повод полагать, что он сделал что-то с собственной кровью. Первым анализом вообще можно пренебречь: забор проводился непонятно как, у Гончукова была тысяча шансов подменить образец.

      – Именно поэтому адвокату Дианы Вдовиной без труда удалось добиться второго анализа – кровь взяли в присутствии полиции, но результат был тем же.

      – Когда вы вот так все обобщаете – да, выходит гладко. Однако есть нюанс, – Таиса постучала рукой по бумагам. – Анализ крови брали не один раз. Гончуков наотрез отказался сдавать кровь из пальца, назвав этот метод варварским и не дающим достаточно точный результат. Но когда лаборант попробовал взять кровь из вены, ничего толкового не получилось. Кровь почти не шла, там и колбы не набралось. Гончуков заявил, что это из-за холода и стресса. Он потребовал, чтобы анализ взяли через неделю, и все прошло нормально. В суде потом говорили только о втором анализе, как будто его сразу взяли! Но протокол о неудачной попытке остался.

      Никто пока ничего ей не говорил, однако слова были и не нужны. Таиса наблюдала за присутствующими, видела, как улыбаются Гарик и Вера, как сам Форсов не удержался и кивнул один раз. Это окрыляло. И только Матвей был мрачнее тучи. Это окрыляло еще больше.

      – Что это вообще за ситуация: кровь у человека взять не могут? – продолжила Таиса. – Отговорка про «просто замерз» ни в одной