Господин судебный пристав. Александр Чиненков

в их доме исполнительные действия, в этом виноват кто угодно, но только не её любимый. Так что же она сделала, так грубо обойдясь с ним?

      В дверь кто-то громко постучал.

      Размышления и воспоминания тут же исчезли из головы девушки. Она быстро вскочила с кровати, набросила на плечи халат и поспешила к двери.

* * *

      Заложив руки за спину, Сибагат Ибрагимович ходил взад-вперёд по увешанной коврами комнате. Он был очень зол и что-то бормотал себе под нос. В это время открылась дверь, и в комнату вошёл незваный гость – Азат Мавлюдов.

      – Та-а-ак ты снова осмелился явиться в мой дом, недоносок? – воскликнул возмущённо Халилов, останавливаясь. – Или ты полагаешь, что загнал меня в угол и теперь можешь делать со мной всё, что захочешь?

      – Нет, я пришёл кое-что уточнить, «уважаемый» Сибагат Ибрагимович, – ответил Мавлюдов, топчась у порога. – Не беспокойтесь, мой визит не отнимет у вас много времени.

      – Убирайся прочь, ублюдок, я не желаю тебя видеть! – закричал возмущённо Халилов, глядя на гостя исподлобья.

      – Прошу прощения, уважаемый Сибагат Ибрагимович, но я останусь, – продолжая топтаться на месте, ответил Азат. – Нам надо кое-что обсудить до прихода в ваш дом судебного пристава.

      – Я же сказал – убирайся, и чтоб духа твоего в моём доме не было! – закричал в сердцах Халилов. – Ничего с тобой обсуждать я не собираюсь. Не уйдёшь прямо сейчас по-доброму, прикажу слугам связать тебя по рукам и ногам, сорвать одежду и пороть кнутом, покуда кожа со спины не слезет!

      – Мой уход лишит вас последней надежды, – предупредил Мавлюдов, явно нервничая. – Вас некому будет спасти от полного разорения и позора.

      – Ишь, «спаситель» выискался! – высказался Сибагат Ибрагимович надменно. – Да я плевать на тебя хотел, ничтожество. Вот думаю-думаю и в толк не возьму, как ты осмелился пойти против меня?

      – Если вы не боитесь разорения и позора, то хоть о племяннице подумайте, – с нотками страха в голосе продолжать гнуть свою линию Азат.

      – Я подумал уже обо всём – и о Мадине подумал, и о тебе тоже, сукин ты сын, – выговорил с презрением Халилов.

      – Вы мне угрожаете, Сибагат Ибрагимович? – насторожился Мавлюдов. – Увы, но время ушло. Через пару часов в ваш дом явится судебный пристав для описи и ареста всего имущества.

      – Вижу, ты всё просчитал, сопляк, и, как тебе кажется, до мелочей, – усмехнулся злобно Халилов. – Но в одном ты всё же крепко ошибся. Тебе не удастся увидеть меня униженным и опозоренным. Через три дня мне привезут деньги, и я рассчитаюсь со всеми кредиторами, а уж потом возьмусь за тебя, прохвост. Ты вернёшь сполна все мои деньги и распрощаешься со всем, что имеешь сам!

      В комнате зависла гнетущая пауза. У Мавлюдова тряслись руки, и он с трудом владел собой.

      – Хорошо, допустим, вы погасите свои долги, – облизав губы, промямлил он. – Но до того момента целых три дня! Вы избежите долговой тюрьмы, уважаемый Сибагат Ибрагимович, но публичной «порки» вам не избежать.