Город, которым мы стали. Н. К. Джемисин

раньше никогда даже не бывал в Нью-Йорке, по крайней мере, насколько он помнит.

      – Мне просто нужно добраться туда. Поскорее.

      – Тогда возьмите такси, – говорит девушка. – Вон их стоянка. Хотите, я договорюсь?

      Мэнни пробивает несильная дрожь; он чувствует, как внутри него назревает нечто новое. На этот раз ему не становится плохо – точнее, не становится хуже, ведь та ужасная боль, похожая на жжение ножевой раны, не исчезла. Вместо этого в его восприятии происходит сдвиг. Его рука лежит на стенде, и он слышит тихий шелест множества листовок, побывавших на нем за десятки лет. (Сейчас на киоске ничего нет. Только табличка: «Листовки не клеить». Он слышит то, что было здесь прежде.) Машины проносятся мимо по Седьмой авеню, спешат проскочить светофор, прежде чем миллион пешеходов начнет переходить улицу, пытаясь добраться до «Мейсис» или до караоке-клуба «Кей-Таун», где можно угоститься корейским барбекю. Все на своих местах; все правильно. Но его взгляд цепляется за вывеску «Ти-Джи-Ай Фрайдейс», и он вздрагивает, непроизвольно кривя губы от отвращения. Что-то в витрине этого ресторана кажется ему чужеродным, навязанным, коробящим. Соседняя крошечная, захламленная мастерская по ремонту обуви не вызывает такого же чувства, равно как и смежный с ней вейп-магазинчик. Лишь сетевые точки, которые попадаются Мэнни на глаза, – «Фут Локер», «Сбарро» и все остальные, какие обычно можно найти в дешевом торговом центре в пригороде. Вот только эти торговые точки расположились здесь, в самом сердце Манхэттена, и их присутствие… не вредит ему, нет, но раздражает. Как порезы от листка бумаги или быстрые несильные пощечины.

      Впрочем, вывеска метро кажется правильной и настоящей. И рекламные щиты тоже, что бы ни было на них написано. Такси, поток машин и людей – все это каким-то образом смягчает раздражение. Мэнни делает глубокий вдох, чувствует смрад горячего мусора и едкого пара, который вырывается из крышки канализационного люка неподалеку – они отвратительны, но правильны. Более чем правильны. Внезапно ему становится лучше. Тошнота немного отступает, и колющая боль в боку притупляется до холодного покалывания, которое становится болезненным лишь тогда, когда он начинает двигаться.

      – Спасибо, – говорит Мэнни девушке-зазывале, выпрямляясь и хватая свой чемодан. – Но за мной сейчас приедут. – Стоп. А откуда ему это известно?

      Девушка пожимает плечами. Вместе с напарником она отворачивается и продолжает втюхивать прохожим велосипеды. Мэнни идет туда, где люди ждут свой «Лифт» или «Убер». У него на телефоне есть оба приложения, но он ведь ими еще не воспользовался. Никто не должен его там ждать.

      Однако мгновение спустя прямо перед ним останавливается такси.

      Машина словно выехала из старого фильма: гладкая, выпуклая и огромная, с черно-белыми шашечками вдоль бока. Велосипедный зазывала замечает ее и присвистывает.

      – Это же «Чекер»! Да я их с детства не видел.

      – Это за мной, – зачем-то говорит Мэнни и тянется к двери.

      Дверь