Шелест. Экспедитор. Константин Калбазов

что его так же можно изменить. Правда, это было лишь на уровне ощущений, ничего похожего на ситуацию с узорами и плетениями. И скорее всего, причина в том, что я совсем недолго наблюдал за свечением плетений. Разумеется, извлечь перед внутренним взором картинку и любоваться ею сколько угодно мне не составляло труда. Вот только осознание, что я могу что-то переделать, при этом не появлялось.

      Но кое-что я всё же понял. Во время выброса Силы не имеющий дара принимает её телом или печенью, или только желчным пузырём, я не в курсе и гадать могу хоть до ишачьей пасхи. Зато я знал, что происходит с одарённым. Огромный поток Силы устремлялся по каналам, заполняя вместилище и создавая давление, под воздействием которого стенки его начинали расходиться.

      Однако напор слишком сильный, и каналы не в состоянии пропустить через себя большой объём. К тому же давление столь велико, что вместилище попросту может не выдержать этого. Поэтому каналы своей неспособностью пропустить через себя критическое количество энергии выступают эдаким предохранителем. Как результат, львиная доля уходит в пустоту, и лишь незначительная часть успевает проникнуть внутрь. Вот только воздействие столь кратковременно, что оно не успевает оказать какое-либо влияние на вместилище.

      М-да. Кое-какие ответы я получил, кое-что мне стало ясно, но главное, для чего я сюда и притащился, выяснить не удалось. Иными словами, я понимаю, что могу внести некие изменения, но понятия не имею, какие именно и что за этим последует. Хм. Вообще-то, чего тут думать, трясти надо. Нужно найти место Силы, нанести на нём конструкт, активировать его и тогда уж прикинуть, что и как можно будет изменить.

      – Ну как там? – встретил меня молочный брат.

      – Там всё очень хорошо, – похлопав его по плечу, заверил я.

      – И чего там?

      – Есть такая поговорка, Дымок: «Многие знания, многие печали». Понимаешь, к чему я?

      – Понимаю. Но интересно же.

      – Не суй свой нос туда, куда не надо, целее будешь. Как мне ещё втемяшить в твою башку эту простую мысль?

      – Да я же не болтливый, ты ведь знаешь, – гнул своё Стукалов-младший с просительным выражением на лице.

      И тут из оврага послышался тоскливый волчий вой. Да такой, что до печёнки пробрал, на что я не впечатлительный. Илюха резко обернулся на звук, а потом опять перевёл взгляд на меня.

      – Это… – начал было он.

      Ну не мог он не узнать вой оборотня, потому как мы несколько суток шли по следу одного из них.

      – Всё. Вопрос закрыт, – оборвал я его. – Лучше скажи, ты со слов Стеши понял, где именно Ерёма обратился в оборотня?

      – В пяти вёрстах от деревни на неугодьях, в овраге. Туда никто и не ходит.

      – А его за каким туда понесло? – удивился я.

      – Горшочек с деньгой у него там припрятан, вот и полез, на ярмарку собирались.

      – Понятно. Тогда едем, глянем, что там да как.

      Не вижу причин откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Это вот тут место Силы разрядилось, а