Волшебная палочка и прочие неприятности. Евгения Малинкина

поскользнулся на ней по пути в гардероб.

      Вычисления Жур-Жура выглядели следующим образом: шесть билетов в цирк прибавить к сахарной вате с лимонадом, разделить на обезьяну и отнять у неё две пуговицы, не считая прорехи в шапке-невидимке. Зашить шапку можно только невидимыми нитками. Опять расходы.

      Сами понимаете, такие профессионалы, как Жур-Жур и Глаз-Алмаз, незаменимы, по крайней мере, в сказочном ведомстве.

      Когда вся троица – папа, Вова и кот – вышла из капсулы перемещений, их ждала мама.

      – Вы как раз к завтраку, – сказала она.

      – Оладьи? – принюхался папа.

      Кот наморщил нос.

      – Фу! Не люблю оладьи.

      – А со сметанкой? – спросила мама.

      – Тогда совсем другое дело! Со сметанкой! – облизнулся кот. – Бон аппети!

      Глава 8. «Помогитя!»

      Если с самого утра охотишься на метеорит, то не жди, что день пройдёт в безделье. Вот и на этот раз пришлось посуетиться. Только сели завтракать, как приехала команда химиков-волшебников и растворила крошечный метеорит, лежавший на дне залатанного узелка.

      Затем явились счетовод Жур-Жур и Глаз-Алмаз, записали в журнал подробности исчезновения булавы со слоном.

      Капсула перемещений работала без устали, перемещая сказочных гостей туда и обратно.

      Когда позвонили в дверь, Патрикеевы переглянулись. Дверным звонком пользовались нечасто. Кто бы это мог быть?

      На пороге стояла шмыгающая носом Кикимора.

      – Помогитя!

      – Как вы здесь оказались? – удивился папа, жестом приглашая гостью зайти.

      Кот Бульон негостеприимно зашипел – он не терпел в доме сказочную нечисть. Кикимора попятилась. Папа погрозил коту пальцем и, прихрамывая, повёл гостью на кухню, где мама накрывала на стол. Кикимора, испуганно озираясь на кота и оставляя за собой мокрые следы, поплелась за ним следом.

      Усадив гостью за стол, папа сел напротив:

      – Что произошло? Почему вы здесь? Рассказывайте!

      Однако Кикимора не спешила рассказывать. Она покосилась на стоящую на плите кастрюлю. Мама как раз приоткрыла крышку, и из кастрюли повалил пар.

      – Я вас слушаю, – настаивал папа.

      Нечисть явно нервничала, ей нужно было срочно узнать, что варится в кастрюле:

      – Это что это у вас там? Там это что это? Там, а?

      Мама улыбнулась:

      – Тут у нас щи. Сейчас будем обедать.

      Кикимора довольно кивнула и уставилась на кастрюлю, будто пыталась её загипнотизировать. Папа понял, что разговора не получится, пока гостья не отведает щей.

      Щи пришлись Кикиморе по вкусу. Она выхлебала четыре тарелки, одним глазом ревниво следя за кастрюлей со щами, другим – за чужими тарелками.

      От макарон с сосисками гостья отказалась, сообщив, что любит щи. Мама отдала Кикиморе остаток щей прямо в кастрюле, и гостья вылизала кастрюлю дочиста.

      Увидев своё отражение на донышке, Кикимора улыбнулась, показав три жёлтых