Изгой. Эль Кеннеди

поднимает его в моих глазах, хоть это немного и стремно. С Фенном надо будет поговорить, чтобы не раздавал мой номер кому попало.

      Я: Скажи Фенну, пусть спит с открытыми глазами.

      Эр Джей: Я его обманул. Его вина лишь в том, что он простак.

      Я: А твоя – что ты ходячий красный флаг.

      – У вас что-то намечается или?.. – спрашивает Элиза, читая через мое плечо.

      – Пока не решила. – То есть, конечно же, решила. Сказано же было, я в этом году не лезу ни в какую идиотскую мальчишескую драму.

      Но переписываться-то можно.

      Эр Джей: Можешь сказать мне удалить твой номер.

      Я: Можешь доказать свою преданность и не дышать до тех пор, пока я не позвоню.

      Эр Джей: Наше место, сегодня после обеда? Я десерт принесу.

      Я: Это мое место.

      Эр Джей: Я согласен на любое место, какое ты захочешь.

      Элиза фыркает.

      – Как же он старается. Спорю, он и оралом не брезгует.

      – Так, все. Мы его даже не знаем. Давай притормозим.

      Я: Не суйся на мою тропу.

      Он думает, что самый умный. Что возьмет меня измором со своими обаянием и флиртом, пока я не забуду, почему вообще бросила его в лесу с косяком. И старая я, может, и купилась бы.

      Новая я отказывается проигрывать паре подкатов и симпатичной мордашке.

      Глава 11. Эр Джей

      По вторникам у нас дни изнурительных физических упражнений. Сегодня, например, учитель физры заставил нас бегать кругами вокруг крытого бассейна. Если выбирать между этим и забегом на две мили в водопаде собственного пота на дорожке снаружи, где моя кожа пытается растаять и сползти с костей, то я, в общем-то, и не против.

      – Кто из вас не умеет плавать? – спрашивает учитель, закусывая свисток в уголке рта, пока мы все выстраиваемся в плавках вдоль края бассейна.

      Один бледный веснушчатый мальчишка поднимает руку. Учитель хватает громоздкий неопреновый жилет со стены и кидает в него.

      – На. Можешь плескаться с краю.

      Он сказал нам звать его Брек. Не знаю уж, это имя, фамилия или состояние души. Но у него вид такой, словно ему тут быть хочется даже меньше, чем нам всем. Я бы предположил, что он какой-нибудь сорокалетний бывший олимпиец, вылетевший из первого дивизиона, затем прошедший реабилитацию и по старой дружбе выбивший себе здесь работу, дабы потом целыми днями жалеть обо всех жизненных решениях, которые привели его к роли няньки богатых переростков.

      – Остальные будут плавать эстафету двести метров вольным стилем и пятьдесят на спринтерской скорости. По четыре на дорожку. Выстраивайтесь. – Его свист эхом отдается от стен пустого строения, как в пещере.

      Я даже не представляю, сколько это на деле, пока первые пловцы не оказываются в воде и не начинают плавать туда-обратно. По четыре круга на каждого. Глядя на них, я начинаю немного нервничать и встаю в конец своей очереди. Мне надо морально подготовиться. Не то чтобы я не спортивный – я бегаю и качаюсь немного, – но плавание это совсем другая история. Там надо правильно дышать и толкать свое тело сквозь воду.

      Брек