День гнева. Новая сигнальная. Север Гансовский

за глаза руками. (По его испугу я понял, что луч рассеивается мало.)

      Молодой человек протянул руки вперед и вбок и осторожно, как слепой, стал двигаться к стене дома.

      Позже я заметил, что это было первым побуждением почти для всех облучаемых. Как только они временно делались слепыми, так сразу старались уйти с открытого пространства и прижаться спиной к чему-нибудь твердому и неподвижному. Как будто они боялись нападения сзади.

      Молодой человек сделал еще шаг и вдруг вышел из зоны действия луча. И сразу его поза переменилась. Он неуверенно повертел головой и огляделся.

      Наверное, он сказал себе:

      «Что за черт? Что это со мной?»

      Он помотал головой, потер глаза. И в этот миг я его снова поймал на луч.

      На этот раз он здорово испугался. Раскинул руки и закричал. Наверное, крик прозвучал очень громко. Из окна было видно, как широко он разинул рот.

      Какая-то женщина шарахнулась от него в сторону, затем остановилась, пригляделась к нему и подошла. И тоже попала в луч. Вероятно, она взвизгнула, так как у нее также открылся рот. В руке у нее была сумка с продуктами, она ее уронила.

      Я даже рассмеялся. Смешно было смотреть, как они застыли, схватившись за глаза руками.

      К обоим приближался полисмен. Я хотел было направить луч на него, но в этот момент рядом раздалось:

      – Ты чему смеешься? – Фридей подошел к окну. – Ну что – убедился?

      – Убедился, – сказал я. – Все в порядке. Я убедился.

      Он выключил реостат и поставил отражатель на стол.

      – Садись, – сказал я. – Садись на стул.

      Я усадил Фридея, сам сел напротив него и раздельно сказал:

      – Ну хорошо. А как мы будем реализовывать это наше изобретение?

      – Наше? – повторил он. – Я вижу, ты не изменился.

      – Да, наше, – сказал я. (В таких обстоятельствах всегда лучше идти напрямик. Это мое правило.)

      Некоторое время он молчал, потом спросил:

      – А что ты предлагаешь?

      После этого мы договорились, что аппарат, когда его удастся создать, будет зарегистрирован под именами Бескер – Фридей и так же поступит впоследствии в продажу. Капитал вкладывал я, а Фридей возвращал мне половину этой суммы, по мере того как мы начинали получать от изобретения доходы, которые делились на две равные части. (На самом-то деле у меня в голове была несколько другая идея, и я надеялся, что до аппарата для видения в темноте вообще не дойдет.)

      Затем я вызвал нескольких рабочих, перевез всю лабораторию и самого Фридея к себе в дом. Ему я отвел две комнаты на втором этаже и объяснил Эмилии и детям, что нужно создать для человека домашний уют.

      Сам побежал в кабинет и стал связываться со своим шурином, который знает одного человека, который, в свою очередь, близок к правлению фирмы «Армо», – знаете, танки, самолеты и вообще выполнение заказов военного министерства.

      Шурин прилетел на следующее утро. Я смонтировал установку в зале второго этажа, поместил шурина под лучи. Он быстро все понял, прочувствовал