Хозяин восьми морей: Возвращение в Сумрак. Элиан Тарс

без герба и ставшего жертвой пиратов-похитителей, беспокоила нас больше всего.

      – Интересно, как там Шон, – в один момент не смогла удержать свои переживания в себе Марси.

      Перегнувшись через планширь, девушка пыталась разглядеть, что же там за линией горизонта.

      – Не факт, что ему вообще придётся сражаться, – попытался успокоить её Починкко.

      – Ага, может быть, развалился там на шезлонге и попивает какао под тёплым солнышком, – усмехнулся Берг.

      Починкко – мой личный помощник, неофициальный офицер и главный марсовый команды, с укором посмотрел на нашего кока.

      – Какао хорошо в дождливую погоду. А в жару как-то не до него, – проговорила Марси, не открывая взгляда от линии горизонта.

      Берг расхохотался. Починкко закатил глаза.

      – Что? – Марси не поняла причину их веселья. Берг рассмеялся ещё сильнее, и девушка, покачав головой, проговорила: – Мужики. Права мама, порой вообще не понять, что у вас на уме.

      – На самом деле, – проржавшись, начал Берг, – Мы простые, как палка.

      – Ми! – подтвердил Джу, вылезший на верхнюю палубу, чтобы погреть бока.

      Марси улыбнулась. Общими усилиями мы смогли отвлечь её от тревожных мыслей.

      И тревога не возвращалась к нам практически до самого конца путешествия. Но когда остров Нассийя стал отчётливо виден через подзорную трубу, Починкко прокричал с марса:

      – Вижу обломки корабля! В море! Недалеко от берега! И птицы кружат!

      Я сжал кулаки.

      – А-А-А-А!!! – на высоких нотах завизжала терпси-жаба. Голосовой аппарат именно этого животного, названного в честь одной из сказочных муз, устанавливают на артефактные приборы в качестве сигнала для привлечения внимания. Будь то оповещение о тревоге или же оповещение о попытке связи.

      Конкретно сейчас с нами, скорее всего, пытается связаться идущий следом фрегат «Иван-Город».

      Подойдя к коробке в форме правильного додекаэдра, я положил на неё ладонь и пустил структурные вибрации. Как и во многих артефактных предметах, в Транслятор была вшита листовая пластина лаванды-виброскопа, чтобы обычным людям было легко её активировать.

      – А-А-А-А!!! – последний раз взвизгнула терпси-жаба.

      Когда я активировал артефакт, запахло лавандой.

      – Франки-Штейн! На связи Иван-Город!

      – Да, Лёш, это я.

      – Тео… Ты видишь это, да?

      Я поднёс подзорную трубу к правому глазу. Поморщился.

      – Вижу. Но на берегу никого не вижу. Я объявляю боевую тревогу. Мы ускоряемся.

      – Понял. Передам отцу!

      Разразившись потоком команд, я остался у штурвала, чтобы лично вести корабль.

      Вскоре можно было уже разглядеть подробности произошедшего.

      – Корвет, – со знанием дела резюмировал Берг, внимательно рассматривая обломки, мимо которых мы проплывали.

      – Корвет, от которого остались одни щепки, господин Берг, – добавил крупный матрос с густой чёрной